Алинна Ниоткудина
Как молоды мы были…
Ненавижу понедельники…. Из теплых объятий сна меня вырывает нудная трель телефона над головой. Еще даже не проснувшись, тяну руку вверх и отточенным годами движением снимаю трубку.
— Да…
— Инна Сергеевна, вы случайно в нашей базе не сидите?
— Нет. — Как я могу быть в чьей-то базе если я еще сплю? И спала бы еще, взгляд на будильник, целых двадцать минут, если ли бы не Вы со своими базами.
— А не могли бы вы посмотреть, кто там сидит? Я не могу в базу зайти, а мне банк разносить нужно…
Разноска банка это — серьезно, а сегодня понедельник, и меня хотели выдернуть к ним на Алтушку, но у меня сегодня студенты и зачет, поэтому пусть сидят на своем дурацком совещании без меня, к тому же я искренне считаю, что я там совершенно не нужна.
— Да, Надежда Валерьевна, сейчас посмотрю… Я перезвоню через 15 минут…
— Хорошо… — отключилась. Знает, что если я сказала, что перезвоню, то перезвоню. С трудом выдираю себя из теплой кровати… Теперь в удобства, умыться и по дороге включить компьютер. НЕНАВИЖУ компьютеры… особенно с утра в понедельник. Выяснила, кто сидел в базе монопольно, позвонила, выгнала, еще раз перезвонила. Все, теперь одеться и на улицу с собакой гулять, а то она сидит под дверью и смотрит жалостливо. Пока одеваюсь, смотрю на рыб в аквариуме, они тоже меня увидели и столпились у кормушки, открывая в беззвучном крике рты: «Накорми, накорми». Пришлось задержаться на минутку и насыпать им сухого корма, мотыль засыплю вечером, а то макрогнатусы опять останутся голодными.
Господи, как же хорошо на улице… мелкий дождик, сыро, шумит зеленая майская листва. И ТИШИНА…. Тишину разрывает звук буги-вуги, и карман трясется как припадочный… Накаркала… Все время, все сорок минут, что рассчитывала отдохнуть и собраться с силами, пришлось убить на разговоры, все как сговорились… Все, время вышло, пора домой, а то ничего не успею… Надо посмотреть в ежедневнике, что у меня там сегодня, помимо студентов с зачетом? Может, что успею сделать с утра? Между завтраком, телефонами и нанесением боевой раскраски успела выполнить один пункт ежедневника — выставить счета. Счета — это святое!! Этому меня еще мой бывший шеф научил, когда приходилось с ним и остальными сидеть на работе до 12 ночи. Потому как, пока он дозвонится до заказчиков, договорится о цене, пока поговорит со всеми, потом то, да се, и к творческому процессу рисования счетов приступает только часам к шести вечера. Потом, я счета, сделанные им исправлю — нарисую со старых, да он их проверит, а потом я их еще раз исправлю, и время приблизится уже к девяти. Еще придется выслушать, все, что надо сделать завтра с утра, покуда он будет ездить по своим делам, время как раз подойдет к одиннадцати. Тут надо меня отпустить домой, потому как, если этого не сделать, то я потребую деньги на такси из кассы. Трамваи — замечательный вид транспорта, но с 12 ночи, ходят не регулярно, и домой от остановки идти страшно, а давать деньги шеф ой как не любит, и никто не любит. Эх, какие были времена… Эх, молодость, молодость… Что-то меня опять в ностальгию потянуло. Я уже заметила, как понедельник и надо ехать в институт к студентам, так меня мучает ностальгия по ушедшей безвозвратно молодости и древним компьютерам.
Сегодня до института доехали быстро, пробки не было, странно… Вот и он — институт. Это я его по старой памяти институтом называю, а для всех — университет!!! Ага, как же университет… Я-то помню, как его переименовывали, сначала в академию, а потом, как ректор академика получил, в университет. А как был институтом 2-ой категории, так и остался, можно подумать, если табличку сменить, так и внутри что-то поменяется… Угу….
— Инн, когда за тобой заехать? — спрашивает меня мой «водитель», соседка, что подрабатывает, катая меня по всей Москве…
— Ой, Лен, не знаю, как освобожусь, позвоню. Ладно?
— Да, хорошо, пока… Вот и вход, никак не могу привыкнуть, что входить нужно не через красивое высокое крыльцо, а в эту маленькую дверку. Там, где раньше был широкий, светлый, со стеклянными стенами холл и гардероб, теперь глухая стена и вроде как приемная комиссия. Раздвигаю студентов и прорываюсь к единственному лифту. Я теперь преподаватель и могу ездить в лифте без очереди. Железной рукой выставляю из лифта студента, что хотел зайти в кабину седьмым.
— Нет, дружочек, поедешь потом, ну и что, что твоя девушка зашла, она тебя наверху подождет. Поехали…. Нет, я не злая, я просто помню каково это висеть в лифте три с половиной часа в полной темноте. Да, было дело, тогда Вас, студентов сюда набилось до… в общем, всего в лифте было одиннадцать человек. И три с половиной часа в темноте… Да, было страшно… Поэтому, милая, он чуть позже приедет, если его, конечно, кто-то по дороге не уведет. Вот и он — десятый этаж… Деканат закрыт, так и хочется добавить: «Все ушли на фронт», но, скорее всего, они закрылись внутри и обедают, или просто чай пьют. А мне придется подождать, надо забрать ведомости… Зайду ка я на кафедру…. Опять воспоминания…. Все почти как раньше, только столы другие… Я пришла сюда на работу аж в 1984 году, сразу после школы… Тогда, эта комната была моим рабочим местом. Здесь стояли пишущие машинки, еще механические… Как сейчас помню Оптима и Украина. Это уже потом, уже зимой появились две электрические машинки. Это был настоящий праздник. Мне, как просто лаборанту, досталась Ятрань, а Ире, как старшему лаборанту — Роботрон. А старая механическая Оптима, что выдержала с десяток диссертаций, не считая технических проектов, до сих пор жива, и даже в хорошем состоянии, я видела ее на той неделе. Стоит на шкафу, грязная и пыльная, но ленточка в ней новая, можно хоть сейчас смахнуть с нее пыль веков, смазать и печатать. А все почему? Потому что ломаться в ней нечему. Не то, что в современной технике…. НЕНАВИЖУ компьютеры… Но это сейчас… А раньше… С какой завистью я смотрела на веселых и уверенных в себе девушек с ВЦ (вычислительного центра). Как я им завидовала!!!
