А Чуда пил, образа базар: боли падуча.
Себе видел зов во зле диве-бес,
но и гелями ему в уме имя — Легион.
Во свина бани, в сов
лировогнал, план говорил:
а себе нашёл плешь, а не беса!
Ого! Та вон себе дева — в еде бесноватого!
— Я — раз, а лечу-то туче Лазаря:
я — суд жизни, в вере, раввин, зиждуся!
Лети, лести целитель!
Цели мрак, кормилец!
За корпус у проказ —
лекарь в раке ль?
Ого! Пел слепого:
«У!.. Меч я — зрячему!»
А сор по воде — до вопроса:
— Как так? А накат — как?..
Белку бы, рыбу, хлеб
делил и лёд.
Лира: в вино водичку чукчи до вони вварил!
«Лечу!» — или, сер, и сове воскресил и учёл.
Сед у чудес
в осот сир Христов:
— Лети, сапсана Спаситель,
о, води в Ад о дачу Чадо Давидово! —
Палестинов звон, но в звоннице лап
и дев о пазуху заповеди —
десяток. «Сала скот, я сед!..» —
не сед, учён и не чудесен.