В кабинете Писателя-фантаста длинными рядами теснились книжные шкафы. Сквозь стекла были видны корешки десятков тысяч книг. На почетном месте стоял шкаф с произведениями самого хозяина кабинета. Писатель сидел в кресле, за рабочим столом, а Журналист, берущий у маститого автора интервью, напротив. Календарь на столе показывал 24 ноября 2055 года.
— …Уэллс? — без всякого выражения переспросил Писатель. — Вы сказали — Уэллс?
— Ну, конечно же, Уэллс! — воскликнул Журналист.
Несколько мгновений, удивленно глядя на собеседника, он словно бы прислушивался к тому, что происходит у него в голове, сам пораженный этой неожиданной мыслью.
— Ну, конечно, Уэллс! — повторил Журналист. — И как только я не замечал этого раньше. Ну ведь правда! Кто придумал Машину Времени?
— Уэллс, — сказал Писатель без всякого выражения.
Он зачем-то тронул рукой объемистую папку с рукописью своего нового романа, лежащую перед ним на столе, немного подумал и добавил:
— Теперь, правда, сами знаете, Машину Времени надо считать не фантастической идеей, а лишь гениальным предвидением. Ведь после того, как на самом деле был открыт способ путешествий во времени, описанием экскурсий в прошлое никого больше не удивишь. Вы и сами, наверное, обращались в Бюро Демонстрации Истории?
— Я был на открытии Колумбом Америки, на поле битвы при Ватерлоо, в верхнем палеолите, а также на рыцарском турнире в Эшби-ле-суази-пре-Клер, — нетерпеливо отозвался Журналист. — Ну, хорошо! А кто впервые использовал в фантастике идею Человека-Невидимки?
— Уэллс, — ответил Писатель без всякого выражения и посмотрел на шкаф с книгами.
— А Нашествие Марсиан? — спросил Журналист. — А смежные миры? Ну, какие еще фантастические ситуации используются писателями до сих пор?.. Вторжение Прошлого в Будущее или Будущего в Прошлое… Смотрите-ка, и в самом деле! Нет, спорить тут нельзя! Все, абсолютно все ситуации, применяемые фантастами до сих пор, и вами… — он запнулся, мгновение поколебался, но потом твердо проговорил: — Все ситуации, применяемые фантастами до сих пор, и вами, кстати, тоже, были придуманы еще Уэллсом!
Фантаст устало выпрямился.
— Значит, вы тоже заметили это? — спросил он тихо. — Да, вы полностью правы! С этим сталкивается каждый фантаст — с тем, что все до него уже придумал Уэллс. И «Новейший ускоритель». И «Пищу богов». И многое другое. И это просто поразительно. Даже просто несправедливо! — Фантаст начинал волноваться. — Ведь все самое интересное в фантастике, все это было придумано одним человеком. Он не оставил своим грядущим коллегам почти ничего!..
Писатель с досадой отодвинул в сторону рукопись своего романа, немного помолчал, а потом у него вдруг вырвалось совершенно неожиданно даже для него самого:
— И когда я встречался с Уэллсом — Бюро Демонстрации Истории устроило мне получасовую экскурсию, — я его спрашивал, легко ли он находил идеи? А он, вы только представьте, ответил…
Фантаст осекся и испуганно взглянул на собеседника. На лице Журналиста было написано недоумение: он не был уверен, правильно ли он понял смысл слов Писателя-фантаста. Когда наконец у него не осталось сомнений, он встал и резко сказал:
— Вы говорили с человеком из прошлого? Инструкция гласит, что на экскурсиях Бюро Демонстрации Истории можно лишь смотреть на объекты и субъекты. Любое общение с субъектом может привести к неожиданному повороту в ходе истории! Вы нарушили инструкцию!
Писатель виновато опустил глаза. Журналист возвышался над ним как обвинитель. В кабинете наступила долгая тишина. Потом Писатель виновато сказал:
— А что же мне оставалось делать?.. — Он помолчал еще немного. — Да любой фантаст, попав к Уэллсу, поступил бы на моем месте точно так же! Надо самому быть фантастом, да, самому биться над идеей, сюжетом, и самому чувствовать, что все уже, все уже… — Голос Писателя окреп. — Да что там! — Он взмахнул рукой, сделал усилие, сдерживая себя, и заговорил уже спокойнее: — Я проговорился вам, это верно. Теперь уже нет смысла молчать, и я расскажу все до конца. Но вы должны понять правильно: когда я отправлялся к Уэллсу, у меня и в мыслях не было нарушать инструкцию, я хотел лишь взглянуть…
Журналист покачал головой и вновь опустился в свое кресло.
— Итак, все по порядку, — звенящим голосом продолжил Писатель. — Бюро Демонстрации Истории доставило меня в Лондон, на улицу, где он жил, к подъезду его дома. Это был год, когда он закончил «Машину времени», книгу, ставшую знаменитой, одну из первых своих вещей. Я стоял и ждал: Герберт Уэллс должен был выйти на улицу, и Бюро точно рассчитало момент. И вот он появился… элегантный… с улыбкой, которая показалась мне насмешливой… Он не был похож на свои портреты, я думал, что он окажется совсем другим; и вот именно это обстоятельство вдруг словно бы подтолкнуло меня. В моей голове молнией пронеслась дикая, нелепая мысль, и, прежде чем я успел все обдумать, ноги сами поднесли меня вплотную к Уэллсу, и я с ним заговорил. А эта дикая, нелепая мысль была такой: если попросить его не писать фантастических романов, то все уже перечисленные нами ситуации будут изобретены другими писателями. Возможно, и на мою долю выпадет что-то значительное…
