«За каким демоном я потащился в этот трактир? — Конан потер переносицу, соображая, что же теперь делать. Корабль, на котором он собирался отчалить, ушел без него, и теперь лишь белые паруса еще виднелись на фоне моря, блестевшего под лучами яркого солнца. — Фуад и Рустуф, наверное, решили, что я остался в этом занюханном городишке из-за красотки Дильбар…»
Варвар вздохнул и с тоской посмотрел на неказистые домики гирканского портового городка. Они, как наросты на поваленном стволе дерева, лепились по склонам косогора, уступами спускавшегося к морю. Придется ждать другого судна, а когда оно придет в это забытое богами место? Один Нергал знает, да и то вряд ли… Конан еще раз тяжело вздохнул и поплелся вдоль причала к невысокому строению у самого изгиба бухты — таверне «Морской ястреб», где он вчера выиграл у заезжего купчика с десяток золотых и так набрался на радостях, что не помнил, как ушел оттуда с какой-то местной прелестницей. Когда же, проснувшись поздним утром, Конан стремглав бросился к гавани, посудина, где он оплатил место и на которой намеревался доплыть до Аграпура, уже давным-давно отчалила, и киммерийцу оставалось лишь смотреть, как корабль, постепенно уменьшаясь, уносит все дальше и дальше его друзей и надежду попасть на западный берег этого треклятого моря Вилайет.
Такого с киммерийцем давненько не бывало! Надо же, уцелеть в войне гирканского кагана Бартатуи против Согарии, спастись, несмотря на козни вендийской шлюхи Лакшми, — и проспать отплытие корабля!
Конан сплюнул, злясь на собственное легкомыслие, но лучше ему от этого не стало.
«А с Дильбар мы все-таки неплохо провели время, — усмехнулся он вдруг, вспомнив нечаянную виновницу своего опоздания. — Жаль только, что дом ее так далеко от порта. Ведь иначе Фуад с Рустуфом обязательно разыскали бы меня!»
Они были лихими ребятами, эти Фуад и Рустуф. Киммериец встретился с ними на поединках перед приближенными великого кагана Бартатуи. Собственно говоря, он спас им обоим жизнь, потому что победил в схватке сначала Фуада, а потом и Рустуфа, но, хоть челядь кагана и требовала прикончить проигравших, сумел убедить Бартатую пощадить их. Фуад был из Турана, а Рустуф — из казаков. Потом они вместе с варваром воевали в войске кагана против Согарии и пережили много опасных приключений.
Свой долг казак и туранец сполна вернули Конану, когда колдунья Лакшми и шаман Данакан подстроили ему хитроумную ловушку, и великий каган, поверив в вину киммерийца, приказал предать его казни. Гулять бы варвару по Серым Равнинам, не подоспей его друзья вовремя. Их меткие выстрелы из луков остановили удар сабли, уже занесенной над головой Конана. Потом песчаная буря разметала отряд по степи, и варвар не встречал Фуада и Рустуфа до самой смерти великого кагана. В этот мерзкий городишко они прибыли вместе. Фуад заскучал по башням Аграпура, а Рустуфу хотелось найти братьев-казаков. Киммериец решил присоединиться к ним, хотя в Согарии мог получить высокий пост и большие награды.
— Не хочу я больше связываться со всякими правителями, — ответил тогда Конан Мансуру Альяше, который уговаривал варвара ехать с ним в Coгарию. — Поеду на Запад с друзьями.
Юноша Мансур, поэт и превосходный фехтовальщик, прибыл в Гирканию, чтобы освободить свою невесту, княгиню Ишкалу, и так получилось, что вскоре повстречался с варваром и их пути тесно переплелись. Оба едва не лишились голов, но, слава богам, все окончилось для них благополучно, правда, Мансур не сумел освободить свою возлюбленную, зато это удалось сделать киммерийцу. Теперь получалось, что судьба, вновь отвернувшись от Конана неизвестно за какие провинности, лишила его общества верных друзей.
Варвар толкнул ногой покореженную дверь кабачка и, плюхнувшись на скамью за длинным щербатым столом, кивнул хозяину:
— Пива! И побольше…
— Ты же собирался отплыть на «Грозе Севера»? — проворно ставя перед ним жбан с пенистым напитком, удивился толстый Декити.
— Да вот, понимаешь ли, прособирался, — поморщился Конан, пробуя пиво. — Не слышал, когда еще какая-нибудь посудина появится в ваших краях?
— Кто их знает? — задумался на мгновение хозяин, шевеля губами и загибая толстые пальцы. — Сехид уже приходил, Абдалла отправился на север, вернется не скоро, «Вилайетский вымпел» будет через луну, не раньше… — Декити посмотрел на Конана с сожалением. — Придется тебе, киммериец, дней двадцать ждать здесь, а то и больше, если, конечно, кто из новых не пристанет к нашему берегу… Ну, скучать тебе, наверное, не придется?
Конан разочарованно присвистнул, положив руки на стол и сжав в бессильной ярости громадные кулаки. Вновь в нем поднялась волна досады на себя, Дильбар и даже на того толстосума, не умевшего толком играть в кости. Не проиграй торговец столько, плыл бы Конан сейчас в Аграпур с друзьями, а не сидел бы в этой заплеванной харчевне!
— Принеси что-нибудь пожевать. — Киммериец поднял глаза на толстяка, все еще стоявшего рядом. — Да пива еще кувшинчик.
Он прихлебывал чуть горьковатый напиток, и понемногу к нему возвращалось, казалось бы, бесследно исчезнувшее хорошее настроение.
![Последний из рода [Закат двух солнц]](/storage/book-covers/6b/6bd8cb53d61e6c2ebdf6049bc5a94ce472bd5f5e.jpg)
![Жертвоприношение [Гнездо ворона]](/storage/book-covers/72/72ab877bff59ab194f869471ba26353d036127e9.jpg)
