- Проходи, проходи, не смущайся, - Игорь Расмусов смеясь, распахнул двери в шикарную залу, отделанную под барокко. Элегантный повеса смотрелся в пышных апартаментах гармонично с амурчикам, тонконогими креслами и бархатом портьер. Не то, что Алекс - сатир в зеркалах, да и только.
И замкнулся, чуть надулся - не из гордости - для защиты.
По-хозяйски расположился в кресле, в которое бы сроду не сел, понимая его финансовую ценность и древность изготовления.
- Ты уверен? - спросил усевшегося на канапе друга.
- Абсолютно, - широко улыбнулся тот. Холен, стервец, смазлив,
- с неудовольствием отметил Алекс, и в который раз почувствовал себя неуютно рядом с "Расмусом". И как всегда в таких случаях, начал слегка раздражаться:
- Ждать будем?
- Немного.
- Час, два?
- Не вредничай. Поверь, ожидание стоит развлечения. Говорю же тебе, не пожалеешь.
"Леший" с сомнением и долей укора глянул на него и решил, что пару минут ожидания выдержит, потерпит.
- Но если ты солгал, - выставил палец, предупреждая о карах, что последуют за обманом. Холодный блеск глаз Александра лишь насмешил Игоря еще больше:
- Вот ведь Фома -неверующий! Подожди, еще спасибо скажешь, что я тебя от скуки спас!
Алекс поджал губы и смолчал.
Хуже нет, когда скучно. Безумно скучно и обыденно, предсказуемо течет жизнь, по накатанному, без сучка и задоринки. Стабильность и размеренность утомляют, хочется встряски, острых ощущений, которые хоть как-то раскрасят жизнь, наполнят ее хоть на миг яркими впечатлениями, возбудят полнокровные ощущения, поток настоящих живых эмоций. Раз нет своего - нужно взять чужое, раз сам не можешь - нужно получить от других.
Но, увы, его окружение столь же однотипно и зажато, как и он сам.
Его друзья, знакомые предсказуемы, их мышление стандартно и скука у него с ними, как болезнь - одна на всех из "элитного круга"
Обычное детство избалованного сынка богачей, притягательно лишь для не вхожих в этот круг. Будущее такого отпрыска запрограммировано и шаблонно - картинно и показательно: от учебного заведения до фирмы нижнего белья, от круга знакомых до интерьера офиса.
Общество - только сытое и звездное - нужное по тем или иным параметрам.
Развлечения только для элиты.
Класс только VIP.
Форма одежды - эксклюзив.
Спутница - высшего сорта и экстерьера.
Манеры поведения согласно этикету на уровне манекенов.
Даже маски на лицо и расписание улыбок строго по регламенту.
Любая эмоция в нужных и давно определенных положением дозах как каждая калория в поданных блюдах. Все для поддержания имиджа, для рекламы родословной и социальной ступени. Даже женитьба по PR и бизнес плану.
И так из года в год - почти сорок лет.
Замечательно, только во всем этом лощеном списке нет места личности, внутренним желаниям и стремлениям. Они зажаты с детства, четко подконтрольны и дозированы, как количество приглашений на раут. Красивая жизнь для глянцевых обложек журналов - такая же красочная и привлекательная снаружи, как пустая и серая внутри. За мельканием белозубых улыбок и элитных костюмов скрывается искусно отточенная игра, ставшая нормой, вошедшая в привычку на генном уровне. Но носитель "уникальных" генов и эксклюзивных маскарадных костюмов для избранных все же человек, имеющий свои пристрастия, чаянья, вкусы, что зачастую противоречат общепринятым в том круге, в котором он родился, вырос, в которое врос. Они зажаты, закрыты, четко сдержаны, но все же просятся наружу, любопытничают, бунтуют, зовут в свой собственный мир - противоположный тому, что представляет их хозяин. И как сладок этот мирок в своей горечи, как светел и прекрасен в своей темноте, привлекателен в своей истинной элитности - тайне личности. Одной и для одного!
Александр Лешинский был истинным сыном своих именитых родителей с родословной от короля Вацлава.
Александр Лешинский был достаточно опытен и умен, чтобы не показывать своего истинного лица даже приближенным.
Алекс "Леший" усвоил уроки юности и никому не показывал этот мирок.
Но иногда, вечером, он закрывался в одной из комнат своего особняка и пил пиво, как простой смертный, закусывал воблой не лучшего качества и смотрел телевизор. Иногда бродил по улицам в вольном наряде, сидел в третьесортном замызганном кафе и смотрел, как живут обычные люди. Иногда зависал в чате, смаковал принятые в простых кругах словечки, пытался понять, чем живут те, кто находится по ту сторону монитора. И позволял себе невинные шалости. Сначала один раз в год, потом в месяц, затем в неделю и вот лишился даже этого развлечения - наскучило.
