И небо смотрит на нас

И небо смотрит на нас

Авторы:

Жанр: Современная проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 2 страницы. У нас нет данных о годе издания книги.

На свой день рождения Юрий Лужков подарил читателям “МК” новый рассказ

Сегодня, 21 сентября, мэру Москвы исполняется 74 года. Юрий Лужков публикует в “МК” свой новый рассказ. По отдельности оба этих факта не являются чем-то экстраординарным. Очередной день рождения мэра... Коллектив “МК” искренне поздравляет Юрия Михайловича! Очередной рассказ в газете... Юрий Лужков пишет нам, пожалуй, почаще, чем иные штатные авторы! Но вот чтобы мэр Москвы отметил свой день рождения рассказом в газете — это все-таки редкость. Так что, дорогие читатели, ловите момент.

Читать онлайн И небо смотрит на нас


Инвалид — это человек, который своими страданиями и муками защитил всех живущих от гнева небес, ежечасно взирающих на грешную землю.

Из китайской философии

Посвящается светлой памяти  Елены Мухиной



Вспоминая свое барачное детство, я однажды понял, что, не осознавая того, мы, послевоенные мальчишки, “играли в жизнь”, примеряли игру к скорому и близкому своему будущему. По некоторым приметам, будущее это не сулило нам особенно уж больших радостей. Если судить по некоторым взрослым людям, то после детства ждала нас работа не из самых интересных, не исключалось, что должны были мы в этом будущем присосаться к бутылочке, обязательно жениться, чтобы скандалить потом с женой. Возможны были и более интересные варианты.


Все бы это ничего, но будущая взрослая жизнь многим из нас грозила еще одной гадостью, еще одной бедой, которая называлась “болезнь”. Это отдельная и страшная тема.


После войны немало было инвалидов, и с детским любопытством смотрели мы, как они передвигаются на своих костылях, как выкатываются на своих тележках с колесиками из подшипников, а там уж подбираются к пивной точке, где — вот она, людская доброта, — им наливали пенную кружку без очереди или давали допить со дна.


Тогда, после войны, в воздухе, что называется, пахло грозой. Мы кое-что знали про атомную бомбу, мы жили при “холодной войне” и подсознательно понимали, что ведь и настоящая война тоже возможна. А если война, то, значит, будут инвалиды. Мы будем после войны инвалидами.


Это не детская логика, потому что, между прочим, никогда не было такой последовательности, чтобы после войны не прибавлялось инвалидов. Возьмите хотя бы Афган, еще не забытые восьмидесятые. Да и более поздние времена, тоже не без крови и слез.


В детской поре и радостей было немало, но сейчас не об этом. Не хочется писать о радостях детства, потому что для друга моего Сережки радостей никаких не было. Да и было ли у него детство, это тоже вопрос.


Мы как-то привыкли, вся наша дворовая команда, к тому, что тетя Катя, его одинокая мама, выносила Сережку во двор, усаживала на скамейку (была у нас такая, парковая, с прогнутой спинкой), ни к кому отдельно не обращаясь, говорила: ребята, присмотрите за Серегой.


А кому там было смотреть! Мы то в футбол, то купаться, то в кино, а Серега сидел и сидел, сваливаясь бессильно набок, перекашиваясь, сползая в вогнутость скамьи, пока не валился на нее, а встать самостоятельно и нормально сесть он, горькая его доля, сам не мог.


Долгими часами смотрел он, лежа на спине, в высокое небо над дворовыми тополями, пока кто-нибудь сердобольный из взрослых не усаживал его или пока мы, дворовая шайка-лейка, не возвращались в родной двор.


Как-то, проникнувшись, как мне казалось, его бедой, я спросил: трудно так жить, Серега?


— А что, умирать надо? — Он посмотрел на меня, и мало детского было в этом взгляде.


Я понял, что он сильнее нас, сильнее любого здорового.


И, что совершенно уж точно, он был умнее нас, больше знал, потому что читал больше. Что ему делать-то было, полупараличному, как не читать.


Тоннами глотал он книги и во дворе прославился тем еще, что со знанием дела говорил о международном вопросе, а аудитория его была не только мы, ребятня, но и взрослые мужики, они тоже любители посудачить.


Вопреки широко распространенному ныне мнению, что в те годы чуть не за каждое слово в лагеря тащили, дискутировал народ изрядно и о многом.


Серега был настолько продвинут, что сам написал про свою болезнь тогдашнему министру здравоохранения и был после этого отправлен на год в Евпаторию, в детский санаторий, где пролежал на спине год без одного дня, потом еще восстанавливался, но в Москву вернулся на своих ногах.


Все это было позже, а настоящую муку он испытал еще до Евпатории.


Жил у нас во дворе некто Коля Фаронкин, сверстник-ровесник, наш замоскворецкий пацан с ранней наколкой на прочной груди, с довольно-таки лихими замашками, с жесткой волей, не отграненной разумом.


Он любил поиздеваться над Серегой.


Я дрался с Фаронкиным до крови — за Серегу.


Колька залез однажды, обхватывая ствол ногами и подтягиваясь на сильных руках, на тополь, что стоял у скамейки, и сверху окликнул:


— Серега!


— Чего тебе? — спросил Серега.


— Лезь сюда, урод. Тут веселей, чем на скамье лежать!


Серега молчал.


— Слышь, ты, грамотей, а ты на бабу залезешь, когда вырастешь? Трудно будет — обращайся. Я помогу. Бабе твоей.


Я ждал Кольку внизу. Серега говорил мне: не связывайся с животным.


Колька слазил с тополя, мы кидались друг на друга.


Он был посильнее меня, но это ровно ничего не значило, потому что я его ненавидел, а он меня недооценивал.


Когда мы делились на команды, чтоб погонять мяч во дворе, Колька говорил погромче: “Серега, центральным нападающим будешь нынче!”


Однажды он, когда не было свидетелей, увез Серегу на трамвае, оставил его на последней глухой остановке, глумливо наказав побираться на новые костыли.


— С костылями будешь — тебе девки не откажут.


Из-за этих издевательств над Серегой, публичных и тайных, к нему как-то незаметно приклеилась кличка Фашист.


Серега его первым так назвал.


Я вторым. Я прокричал ему в рожу это слово, когда он в очередной раз затеял судачить про девок, как с ними инвалидам неудобно справляться. Советовал Сереге подручными средствами обходиться.


С этой книгой читают
Мертвые собаки

В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.


Чти веру свою

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Записки судебно-медицинского эксперта

В 2016 году исполняется 125 лет старейшей за Уралом кафедре судебной медицины с курсом токсикологической химии Сибирского государственного медицинского университета. Кафедра славна своей историей и достижениями, которые созидались ее сотрудниками. Одним из преподавателей кафедры в советский период ее истории был Юрий Николаевич Бунин, успешно совмещавший педагогическую деятельность с практической работой в Томском областном бюро судебно-медицинской экспертизы. Помимо педагогического таланта, у Юрия Николаевича, старейшего из ныне практикующих экспертов Томской области, раскрылся и талант литератора, благодаря которому все желающие могут прочитать в данной книге занимательные истории из экспертной практики.


Счастливы по-своему

Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…


Почерк

В книгу вошла малая проза М. Сегала, воплотившаяся в его фильме «Рассказы» и дополненная новыми сочинениями. В этом сборнике нет ни одного банального сюжета, каждый рассказ – откровение, способное изменить наше представление о жизни.


Рок-н-ролл мертв

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Простые радости

Юрист Вильгельмина Феникс знает, что вступает на опасную дорожку, когда начинает поиски своей самой давней и любимой подруги, которая бесследно исчезла из частного развлекательного клуба в горах штата Вашингтон. Но она даже не догадывается о том, насколько опасна ее затея, пока не встречается с неотразимым Романом Уайльдом, бывшим морским офицером особого отдела. Взаимное влечение, которое вспыхивает в них, столь же грозит взрывом, как динамит – и вдвое опаснее.


Форма воды

На пустыре, где прежде паслись козы, а ныне занимаются своим бизнесом торговцы наркотиками и проститутки, находят труп инженера Лупарелло. Вердикт коронера – естественная смерть. Но инспектор Монтальбано, столь же честный, сколь и хитроумный, не желает закрывать дело, хотя его толкают на это судья, шеф полиции и епископ. Инспектор бесстрашно выступает против «истеблишмента», где политика и организованная преступность не имеют четких очертаний и, перетекая, как вода, одна в другую, принимают форму вмещающего их сосуда.


Тайные рецепты русских знахарей. Шиповник, облепиха, черноплодная рябина. От 100 болезней

Автор множества книг о целебных растениях, в том числе – бестселлера «Целительные свойства имбиря», Григорий Михайлов делится с читателями чудесными рецептами из своей коллекции!Целебные свойства шиповника, облепихи и черноплодной рябины – неоспоримый факт, доказанный как народной, так и официальной медициной! Эти ягоды применяют при снижении иммунитета, простудных и воспалительных заболеваниях, болезнях органов пищеварения, почек и мочевыводящих путей, камнях в почках, мочевом пузыре, ожирении, ожогах и поражениях кожи, трофических язвах и других заболеваниях.Самое замечательное, что все эти средства доступны, просты в применении, безопасны, проверены веками, универсальны.Настоящее издание не является учебником по медицине.


Болезни от А до Я. Традиционное и нетрадиционное лечение

Вы держите в руках уникальный справочник, в котором представлена необходимая каждому человеку информация о многих заболеваниях. Уникальность справочника в том, что он даст возможность понять и оценить состояние своего здоровья и здоровья родных и близких, сориентирует во врачебных назначениях, уточнит, к какому специалисту лучше обратиться, а если врача нет рядом – поможет рекомендациями и рецептами народной медицины.В справочнике вы найдете сведения о каждом заболевании, в каких случаях и к какому врачу обратиться, обязательные врачебные назначения, необходимые обследования, лекарственные препараты и другие методы лечения, а также проверенные временем нетрадиционные средства – рецепты народной медицины, точечный массаж, домашние средства для укрепления здоровья.Данный справочник необходим каждой семье!Книга также издавалась под названием "Домашний доктор.


Другие книги автора
Сельский капитализм в России: Столкновение с будущим
Жанр: Политика

Книга является продолжением работы Ю. Лужкова «Развитие капитализма в России. 100 лет спустя: Спор с правительством о социальной политике», вызвавшей большой читательский интерес. Мэр Москвы получил много откликов от ученых, специалистов, учителей, врачей, пенсионеров… И несколько раз в читательских откликах проскочил упрек в том, что ничего не было сказано о неотъемлемой части российского капитализма — сельском хозяйстве, о сегодняшней жизни деревни. Нельзя не согласиться с тем, что подлинная Россия коренится в нашей земле, в ее трудах и заботах.


Москва и жизнь

Мэр, спортсмен и пчеловод — таким запомнился миллионам москвичей Юрий Михайлович Лужков, человек необыкновенно яркий, талантливый и самобытный, возглавлявший Москву целых 18 лет! С его именем навсегда связаны масштабные, социально значимые городские проекты: МКАД, многоуровневые парковки, Северная ТЭЦ, храм Христа Спасителя и многие другие. В этой книге Юрий Михайлович искренне, иногда с юмором, иногда с грустью и даже болью рассказывает о своей судьбе, о друзьях и врагах и, конечно, о Москве — бесконечно родной и дорогой его сердцу.


Российские законы Паркинсона

Вашему вниманию предлагается лекция, прочитанная мэром Москвы Юрием Лужковым в Международном Университете 25 февраля 1999 года.Иллюстратор: Алексей Меринов.


Россия 2050 в системе глобального капитализма
Жанр: Политика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.