Ассортимент блюд студенческой столовой при стоматологическом институте не поражал воображение. На полупустой витрине красовались две разновидности полузасохших булочек — с сахаром и повидлом, и небольшая выставка салатов в блюдцах. Ради интереса студенты как-то подсчитали стоимость продуктов, которые пошли на изготовление оливье и винегрета. И обнаружили, что за цену двух ложек столовского салата дома можно было накрошить целую кастрюлю овощей.
Повар столовой свято верила в то, что настоящий студент должен быть голодным — чтобы знания лучше усваивались. Поэтому делала всё, что в её силах, чтобы обеспечить студиозусам все условия для отличной учёбы. Студенты возмущались, однако в кафе, расположенное за углом, не торопились. Так как этот неловкий момент, когда приходится сидеть в неформальной обстановке напротив жующего пельмени преподавателя смущал всех, особенно накануне сессии.
Мельком взглянув на сложенные стопкой подносы на столике, Лиза прошла прямо к кассе.
— Чай и булочку с сахаром, — спокойно заказала она, не обращая внимания на хмурую физиономию буфетчицы. Та отмерила чайной ложкой сахар, будто золотой песок, плюхнула в чашку, налила кипятка и крутой заварки. На тарелку с отколотым краем положила булочку, и выжидательно уставилась в упор. Приветливо улыбаясь, Лиза расплатилась, забрала свой заказ и пошла к свободному столику.
— Родная тошниловка, странно, но я даже не соскучилась по ней за каникулы! — вбежавшая в столовую Кира даже не подумала понизить голос, и буфетчица оскорблено отвернулась, протирая пыль с полок.
— Правильно! — поощрила её старания девушка, беря себе поднос, — ещё надо с булочек пыль стряхнуть — они же у вас берутся в аренду, а хороший вид товара надо поддерживать.
Она кивнула в сторону Лизы, которая, сделав попытку откусить от своей булочки, старательно пыталась оторвать зубами кусочек. Выпечка была свежей дня три назад, не меньше.
Кира поставила на поднос единственный стакан с чаем без сахара, и торжественно понесла свой завтрак по столовой. Лиза поспешно убрала сумку со свободного стула, чтобы подруга могла сесть.
— Ещё две пары, а я уже без сил, — пожаловалась Кира, неторопливо отпивая остывший чай. Лиза продолжила безуспешное сражение с упрямой булкой, которая отказывалась откусываться, с какой стороны к ней не подступись.
— Ещё эндодонтия и геронтостоматология, — озвучила она, посмотрев в блокнот с расписанием, — коллоквиум, это хорошо, можно автомат к зачёту заработать!
— Мне не светит. — безнадёжно помотала головой Кира, — хорошо, если к концу недели я буду бегло и без хихиканья проговаривать названия предметов. А после кариесологии всё ещё мутит, сяду подальше, вдруг поспать получится.
— Как же ты пойдёшь на практику? — нахмурилась Лиза, которая старательно конспектировала все лекции, — может, пока не поздно, поменяешь специальность?
— Наверное, стоит, — со вздохом согласилась Кира, прокручивая на большом пальце кольцо из белого металла с большим камнем, — Ладно, скажу. Вот, думаю документы в педагогический отнести. На заочку, конечно. Не хотела тебе говорить, пока перевод не оформлю. Но вся эта стоматологическая премудрость уже поперёк зубов торчит, без шуток.
Лиза вовремя спохватилась, что сидит с отвисшей челюстью, и снова начала сражаться с булочкой, представляя себе Киру у школьной доски. Получалось плохо, однако намного лучше, чем тут же представленный образ Киры с бормашинкой в руках.
— Почему именно педвуз? — осторожно спросила она, вспоминая, что на стоматологический факультет агитировала поступать именно Кира, играючи сдав все экзамены, и заодно вытянув подругу. Однако учиться на стоматолога понравилось Лизе, и весь первый курс она буквально училась за двоих.
— Самый универсальный, — пожала плечами Кира, — можно работать кем угодно. В отличие от стоматологического института. На филфаке опять недобор, поэтому документы должны принять. Хотя, конечно, если бы я была парнем, меня бы зачислили и без этих формальностей, из-за которых неделю ещё торчать здесь буду.
— Ну, ты даёшь, — пробормотала ошарашенная Лиза, огорчённая тем, что подруга уходит с факультета. Хотя ради безопасности будущих клиентов она понимала, что это лучшее решение. Лучше так, чем врач, который учился по шпаргалкам и, к тому же, недолюбливающий свою профессию.
Признав, наконец, что ей подсунули булочку, похожую на пластиковый муляж, Лиза сдалась и положила каменную выпечку обратно на тарелку.
— Наелась? — ухмыльнулась Кира, допивая свой чай, — вот и славно. Если хочешь, иди на свои коллоквиумы. А я, пожалуй, поползу до дома. Устала зверски, спать хочется.
— Ещё бы, ты же только сегодня в четыре утра из клуба вернулась.
— «Мани-хани» закрывается в полчетвёртого. Не могла же я уйти до того, как перепившие парни организуют стриптиз на стойке бара. Это уже традиция. Зря ты со мной не ходишь. Там весело, — Кира зевнула, и, выходя из буфета, со вкусом потянулась. И тут же, вздрогнув, подобралась.
— Ты это видела?!
— Что именно? — спросила Лиза, которая выходила вслед за ней.
— Н-ничего, — пробормотала Кира, которая готова была поклясться, что видела знакомую огненно-красную шевелюру асура в толпе студентов, — показалось.
