От автора
Да, нет описаний. Да, одни диалоги. Да, непонятно, кто что говорит. Да, герои ведут себя, как идиоты. Да, плохой рассказ.
Нет, это не два названия в одном.
* * *
Шорох. Размытая картинка. Что-то мелькает.
— …а из-за того, что ты трясёшься, вибрация передастся на обшивку. Пилот не удержит курс, мы вылетим из статика, и нас разорвёт.
Изображение сфокусировано.
— Вроде работает, — радостный голос за кадром. — Эй, ребят, помашите в камеру!
Четыре угрюмых лица в кадре. И один нейтральный затылок.
— Вот. Вибрация от маханий тоже…
— Дизев, хватит пугать рядового, — хриплый бас капитана Горнилко. — И не каркай. А ты — выруби камеру. Зачем ты её взял?
— Это простая проверка. Там кто-то уснул на кнопке тревоги, — шёпот Дизева. — Прилетим и сдерём с них шкуру за ложный вызов. Прекрати так дрожать. Что может случиться в чёрной дыре?
— Так по уставу положено видео записывать…
— Операция неофициальная. Забудь про устав. И кто тебе всучил это старьё?
— Там ведь целая лаборатория. С ней же ничего не случилось, — самоуспокоение Дизева.
— На станции… Завхоз сказал, что не даст нормальную технику, так как мы не вернёмся.
То ли стон, то ли сдавленный крик.
— Рядовой Васильчук, прекратить рыдания! Ты, (запикано), солдат! Мне тебя на гражданку отправлять что ли? А ты — отруби к чёрту камеру!
— Уверяю вас, в статичном тоннеле мы в безопасности, — голос профессора Радина.
* * *
— Эй, включай скорей, это надо заснять!
— Я уже!
В кадре тёмный иллюминатор. Изображение дрожит.
— А она захватит?
— Не знаю. Это же древнее старьё.
— Так ближе подойди!
— Сам подойди!
Картинка становится чётче. За иллюминатором сингулярность.
— Камера этого не передаст, — испуганный голос Васильчука. — Это невозможно передать.
— Может, не будем снимать? Мы же на задании. Тут словцо крепкое, там шутка пошлая.
— Тут автоценз встроенный.
— Свет в агонии извивается, рвётся на части, — завороженный шёпот профессора Радина. — Всё наше существование меркнет перед её ликом. Само время не в силах ей противостоять.
— Натаныч, не нагнетай. Не видишь, эти молокососы и так в штаны наделали. Понабрали по объявлению!
— Эй, Гагарин! — голос Дизева. — Сколько там ещё?
— Не отвлекайте! — надрывный крик пилота. — Иначе все в той (запикано) окажетесь!
Изображение дёргается. В кадре затылок пилота.
— Что не так?
— Ты-то что истеришь? Просто лети прямо и всё.
— Это на карте тоннель ровный, — голос Радина. — А по факту он петляет, как Echis carinatus.
— А?
— Песчаная эфа, — раздражённое рычание пилота. — Сидите тихо и ни звука!
* * *
— А вот и «Горизонт»! Здесь сидят психи и что-то делают с фотонами.
— Неуч.
— Будто ты знаешь.
В иллюминаторе станция, похожая на волчок.
— Наверное, страшно там жить, — баритон Васильчука. — Вдруг статик не туда повернёт.
— В узлах статичный тоннель… статичен, — шёпот Радина. — Это в рукавах он… не статичен.
— Словарный запас обронил? — бас капитана Горнилко.
— Не волнуйтесь. В лаборатории безопасно, — уверенный голос профессора. — Она там почти десять лет. И ничего не случилось.
— Сейчас случилось.
— Отставить! Подлетим и узнаем, какой шутник послал сигнал. Всё там нормально. Да положи ты эту камеру! Проверьте, всё ли готово к высадке. И попробуйте ещё раз с ними связаться.
Изображение дёргается. В кадре спинка сидения. Звук удаляющихся шагов.
— Зачем ты вообще этих юнцов взял? — шёпот Радина. — Им место в детском саду. Лучше бы дождался, пока группу вышлют. А от них никакого толку не будет. Ведут себя так, будто это экскурсия в луна-парк.
— Ты же знаешь. Пока верхи зашевелятся, низы трижды подохнут. А там Сеня… Да и эти «юнцы» сами вызвались. Если они из-за какой-то дырки в космосе портки пачкают, что будет на настоящем задании.
— Просто… Вдруг там что-то серьёзное. А мы туда… в самоволку.
* * *
— Официально заявляю. (Запикано) тут нет.
— Тихо! Вдруг тебя кэп услышит.
В кадре стол. Хаотично разложенные бумаги. Недоеденные бутерброды.
— Вот блин. Мы пайками травимся, а эти ненормальные посреди космоса откуда-то колбасу достали. Это вообще запрещено.
— Где колбаса? Сто лет не пробовал!
— Эй! Она чёрт-те сколько тут лежит.
Довольное лицо Дизева.
— Н… натфо… мэнфа… фниматф.
— Смотри! — приглушённый голос Гагарина. — Тут и кофе есть. Ещё горячий!
— Что это за шведский стол?!
Изображение дёргается. В кадре Горнилко и Радин.
— Вы совсем сдурели?! Я вас послал на разведку!
— Хм-м, — профессор изучает остатки еды. — Похоже, тут недавно кто-то завтракал.
— Но сейчас никого нет. Мы всё осмотрели. Никаких признаков опасности. Поэтому и…
— В смысле никого нет? Куда они подевались?
— Не знаю. Вон Васильчуку показалось, что он кого-то видел. Но у него явно белочка от страха.
* * *
— Значит, так, — голос Радина. — Вы искали там, куда у вас есть допуск. А теперь поищем там, куда у вас допуска нет.
— Натаныч, не дури. Тут что-то не чисто. Давай вернись на корабль. Мы народ подготовленный. Если что — и оружие в ход пустим.
— И как вы пройдёте к центрифуге без меня? Дверь расстреляете?
Горнилко молчит.
— Итак, молодые люди, кто меня проводит?
* * *
Стена с нарисованными на ней схемами, формулами и воронками.
— Они тут что-то считали.
— Спасибо, кэп.
