Гибель волхва

Гибель волхва

Авторы:

Жанр: Историческая проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Фрагмент

Всего в книге 52 страницы. У нас нет данных о годе издания книги.

Исторические повести Геннадия Осетрова показывают жизнь русичей, но в первую очередь простых людей, чьими трудами богатела и крепла наша родина. Повесть «Гибель волхва» посвящена переломному моменту в истории Древней Руси — времени принятия христианства.

Читать онлайн Гибель волхва


Конец лета и первоначальную осень очень тяжелого и темного для меня 1982 года я провел в Подмосковье. Каждое утро выходил я из избы и шагал в черную от древности, заброшенную, полусгнившую бревенчатую баню, садился там к самодельному шаткому столу, но писание мучительно не шло — одолевали сомнения и рушилась вера в целесообразность сочинительства.

К стеклу некогда прорезанного в банной стене большого окна слева и справа прижимались тонкие зеленые ветви боярышника, а позади них поднимались к небу тяжелые старые липы; по их черным морщинистым стволам бегали освещенные осенним солнцем сине-желтые синицы, изредка сверху опускались огромные вороны и строго расхаживали по усыпанной опавшей листвой земле, сердито тыкая в нее большими серыми клювами.

Осень началась вдруг, и пошли унылые, почти невидимые дожди; холодов пока не было, но с нехорошей быстротой все в природе стало меняться, и, когда первая непогода все-таки развеялась и проглянуло солнце, оказалось, что деревья уже осыпаются. Небо, слегка помутневшее от внезапно вернувшегося тепла, приблизилось к земле, все быстро просохло, и мир предстал в многоцветной осенней красе.

Изредка под липы, распугивая суетливых осенних птиц, приходил большой рыжий кот и подолгу дремал на согретом солнцем перевернутом цинковом корыте.

Однажды утром, в очередной раз подняв голову от опостылевших бумаг, я глянул в окно и замер. Из-за толстого черного ствола дерева вышел знакомый кот. В его пасти болтался, будто тряпичный, задушенный молодой скворец, желтые восковые лапки его вытянулись и мертво скребли палую листву.

После секундного оцепенения я метнулся к полуоткрытому окну, но в тот же миг понял, что это бессмысленно, ибо птица уже погибла и отнимать ее у рыжего убийцы теперь было поздно.

За углом бани кот разорвал скворца на пригодные для пожирания клочки, и скоро легкий ветерок развеял под липами невесомые, темные, будто пепел, перья и разметал их на желтом ковре осени.

Острая грусть охватила меня; не убийство зверем птицы вызвало это чувство — жалость родилась от мысли, что оставалось совсем немного времени до того дня, когда он вместе со своей стаей должен был подняться над миром и улететь в теплые края.

Здесь же, на покинутой им земле, совсем скоро потекут с неба холодные мутные струи, синее небо заслонят мрачные тучи и потом все покроет необычайно белый снег.

Некоторое время я пытался вытолкнуть из себя ненужную грусть и продолжить работу, но ничего не получилось. Тогда я поднялся из-за стола и вышел из бани.

Я уходил от нее по бесконечной дороге, и с обеих сторон улицы на меня устало смотрели темными окнами такие же черные от вечности бревенчатые избы с длинными телевизионными антеннами-крестами на крышах… Далеко впереди виднелся лес.

Скоро жилища закончились, и оказался в одиночестве на неширокой тропе, протертой на земле ногами бродивших тут испокон веков людей.

Выйдя на невысокий берег Клязьмы, я остановился; необыкновенная тишина окружила меня. Изредка в изреженном лесу, среди почти оголившихся от холодов деревьев, едва слышно шуршание плывущего по небу над головой плотного белого облака. Когда солнце наконец освободилось от него, лес вновь загорелся зеленым, красным, желтым цветом увядающих деревьев.

Ожила даже вода в Клязьме и, как показалось, потекла быстрее. Шагая по берегу навстречу течению, я через несколько минут подошел к месту, где в Клязьму впадает совсем уж узенькая речушка — Вохонка. Она осторожно и несмело растворялась в Клязьме, и, слившись, обе речки текли вдаль, огибая лес.

Тишина и красота величаво господствовали здесь; давно забытый в обычном миру душевный покой овладевал мною — я сознавал, что позади — за лесом, дорогой, избами — осталось нечто временное, упорно догоняемое мною, но постоянно ускользающее. Чаще всего оно зовется надеждой, иногда верой. Но в теперешнем вселенском покое ясно выявилась пустая суетность моего каждодневного бытия, и вдруг показалось, что пределы жизни стремительно раздвигаются.

Недвижимо замерев в самом центре русской земли, я с каждым мгновением с необычайной ясностью ощущал, что лежащий вокруг меня мир вечен. Что это Солнце, это Небо, эта Река были для предков моих предков божествами. Вот здесь, клянясь, они целовали Землю, и то была самая нерушимая клятва. А над всем и всеми стоял великий русский бог Род, от имени которого пошли Природа, Родина, Народ…

Но тогда, тысячу лет назад, на Руси принуждали переменять богов…

1

Вещи и дела, аще не написании бывают, тьмою покрываются и гробу беспамятства предаются, написаннии же яко одушевленнии.

Тогда, тысячу лет назад…

Высокая трава вдруг затрепетала, и над ней поднялись головы двух гадюк. Змеи переплелись, замерли в напряжении, пытаясь преклонить друг друга к земле. Крохотные черные глаза гадюк поблескивали, грозный шип вырывался из змеиных пастей. Порой одному из самцов удавалось пригнуть врага, и тогда гадюки ненадолго пропадали в густой весенней зелени.

Разгоралось раннее утро. Голубое небо быстро прогревалось и наливалось солнечным светом. Крохотная поляна в бескрайнем лесу, посреди которой сплелись змеи, почти вся была накрыта тенью деревьев. Лишь там, где на траву падали солнечные лучи, желтые, голубые, белые цветы едва заметно покачивались от неощутимого ветерка. На них еще не высохла роса и водяные капли вспыхивали яркими искорками. В едва различимом шуме леса порой раздавались смутные шорохи, внезапно хрустела сломанная неведомым зверем ветка, все замирало, настораживаясь — и снова делалось тихо. Потом совсем рядом гулко стукнул по дереву дятел, мрачный ворон опустился вниз, к земле, но, заметив гадюк, громко хлопнул крыльями и исчез. Лишь несколько стрекоз без опаски замерли в воздухе над травой.


С этой книгой читают
Лонгборн
Автор: Джо Бейкер

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


Школа корабелов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Человек-компьютер

Ответственность ученых за судьбу человека в век бурного развития науки — именно в этом заключается главная мысль произведений входящих в сборник.


Заклятие предков

Он пришел из нашего мира… Его называли… ВЕДУН!Великое прошлое Руси скрывает тайны, способные поколебать все мироздание. Познание прошлого рождает ответственность за будущее.Сумеет ли Олег Середин сохранить Родину, или она превратится в безжизненную пустыню, населенную нежитью? Это зависит не только от сил магии, не только от разума человека из далекого двадцатого века, но и от готовности Ведуна и воина без колебаний обнажить свой верный клинок во имя земли Русской.


Владыка теней

Большая война грядет. Тролли собираются за Черными болотами, огры охотятся на ничейной земле, а властители имперского Пограничья плетут интриги и собирают войска. Пробуждаются ото сна древние сущности. И вот из подземных городов и тайных святилищ один за другим выходят отряды почитателей темных богов и демонопоклонников, чтобы принести щедрые жертвы своим покровителям.Что сможешь сделать ты, Сандэр, для сохранения жизней близких и племени троллей, приютившего тебя с младшей сестрой? Время утекает, словно песок из ладоней.


Время скидок в Аду
Автор: Тэд Уильямс
Жанр: Фэнтези

Меня тысячу раз посылали к чертям. Но теперь я правда туда отправляюсь. Новые приключения Бобби Доллара, также известного как ангел Долориэль. На этот раз ему придется отправиться прямиком в Преисподнюю, чтобы спасти свою подругу, прекрасную графиню Холодные руки, из лап Элигора, Великого Герцога Ада. Преодолев тысячи миль ужаса и страданий, Бобби должен добраться до Пандемониума, столицы Геенны огненной, и похитить Казимиру. Но даже если ему удастся выбраться из Ада невредимым, на земле его поджидает убийца — психопат Смайл.


Другие книги автора
Гибель волхва. Варвары

Повесть о принятии христианства на Древней Руси и роман о жизни и быте скифских племен.Содержание:Геннадий Осетров. Гибель волхва (повесть), с. 3-176Глеб Пакулов. Варвары (роман), с. 177-441Словарь, с. 442-443.