Чейн сидел за огромным столом, засыпанным деловыми бумагами, и работал с утренней почтой. Это были просьбы о безвозвратных кредитах, доносы на мэра Популаса, письма восторженных поклонниц, безумные прожекты, предложения завтра же затеять войну с Федерацией Звезд или с кем-нибудь еще и прочая дребедень. Не глядя в тексты, шериф с помощью резинового штампа ставил на роскошных бланках с золотым обрезом стандартный текст ответа:
«Спасибо за Ваше интересное письмо. Надеюсь, что в самом ближайшем будущем смогу решить Вашу проблему.
С наилучшими пожеланиями Морган Чейн».
Особенно забавно этот текст смотрелся в его ответах на многочисленные послания с угрозами прикончить шерифа или на предложения гомосексуалистов принять участие в коллективных оргиях.
В кабинет вошел секретарь Чейна Фейх. Четырьмя руками он прижимал к своему волосатому туловищу толстые папки с бумагами. Все три глаза гуманоида горели служебным рвением. Свалив папки на диван, он почтительно доложил:
— Господин шериф, я принес дополнительный список граждан Клондайка, желающих сегодня попасть к вам на прием, — и секретарь ловко положил длинным хвостом на стол свернутый трубочкой лист бумаги.
Варганец вздрогнул.
— Что? Еще один список? Фейх, не испытывай мое терпение. Я только три месяца как вернулся в Клондайк, но мне уже хочется снова отправиться куда-нибудь на другой конец Галактики! Поучаствую в двух-трех космических битвах, немного отдохну от служебных дел…
Секретарь обиженно пожал мохнатыми плечами.
— При чем здесь я, господин шериф? Причиной всему являются великая любовь и доверие, которые пограничники испытывают к своему прекрасному шерифу! Граждане всеми способами пытаются лично засвидетельствовать вам свое безграничное уважение…
— … а ты им немного помогаешь, верно? Разумеется, не без пользы для своего кошелька. И не надо так возмущаться, мой мохнатый дружок. Прекрасно знаю, каким бизнесом занимается твой секретариат. Разве я против? Но все хорошо в меру. Прием на сегодня закончен, понятно?
Фейх вздохнул. Мысленно подсчитав свои убытки, он вздохнул еще тяжелее. Но шериф демонстративно игнорировал его умоляющие взгляды, и гуманоид, низко поклонившись, поплелся к выходу.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась рыжеволосая миниатюрная женщина в синем комбинезоне и двумя станнерами за поясом. В руке она держала длинный зеленый ящик, в котором обычно хранят патроны.
Лицо Милы было перепачкано грязью, на правой щеке краснела царапина, в серых (на этой момент) глазах светился гнев.
Оттолкнув гуманоида в сторону, она решительным шагом подошла к столу.
— Морган, это черт знает что! — гневно воскликнула она. — Когда ты наведешь порядок в этом распроклятом городе? Пока я ехала на мотоцикле из космопорта, на меня дважды напали банды каких-то негодяев!
Чейн едва сдержал улыбку.
— Бедняги, как им не повезло… Надеюсь, они остались живы?
Мила возмущенно фыркнула:
— За кого ты меня принимаешь?
— Всего лишь за элитного агента Внешней Разведки, который готовится к важнейшей операции в своей жизни… Кстати, а зачем ты ездила в космопорт?
Мила молча указала на зеленый ящик, а затем прошествовала в соседнюю комнату отдыха и захлопнула за собой дверь. Задумчиво глядя ей вслед, Фейх изрек:
— Господин шериф, когда я гляжу на госпожу Ютанович, то иногда искренне вам завидую…
— Почему же только иногда?
— Потому что в остальное время я вам совсем не завидую! Впрочем, вы, люди, устроены совсем иначе, чем моя раса микреев. У нас жены имеют право выходить из дому только по письменному разрешению супруга, и притом обязательно заверенному нотариусом. Думаю, что и вашей Миле стоило бы указать на ее место. Виданное ли дело, чтобы первая гранд-дама Мэни-сити носилась на ужасном железном скакуне по городским улицам, словно завзятый хулиган, и пугала ревом двигателя добропорядочных горожан! А вчера, к вашему сведению, госпожа Ютанович наехала на…
Дверь в комнате отдыха немного приоткрылась, и оттуда высунулась обнаженная женская рука.
— Прочь отсюда, жалкий доносчик!
Секретарь еще раз низко поклонился и исчез за дверью. И тотчас из приемной послышался гул посетителей, жаждущих лично лицезреть своего обожаемого правителя, а заодно что-нибудь у него выпросить.
Чейн доштамповывал последние письма, когда дверь позади него с грохотом распахнулась. Оглянувшись, он застыл от изумления.
Мила стояла на пороге в ослепительном свадебном наряде. Ее голову покрывала прозрачная фата, в красиво уложенных волосах сверкал подарок жениха — диадема из бесценных розовых алмазов. Лицо молодой женщины сияло ангельской свежестью. В кабинете быстро распространилось сладкое и возбуждающее благоухание.
Вскочив с кресла, Чейн подошел к невесте:
— Какая же ты красивая! — восхищенно промолвил он. — Пьяное небо, у меня из головы сразу же вылетели все государственные дела… Хорошо, что прием посетителей уже закончился!
И он невольно оглянулся на свой просторный рабочий стол. Прежде они не раз занимались на нем любовью, и всегда инициатива исходила от его подруги, не придававшей значения условностям.
