События, описанные в романе, происходили с сентября 2009 года по апрель 2010-го. Это было прекрасное время для интернет-приколистов: камеры в телефонах были хреновые, а слово «чекин» означало только регистрацию в отеле.
Это правдивая история — но жизнь не всегда соответствует литературным канонам. Для простоты чтения и в соответствии с пожеланиями отдельных действующих лиц некоторые события были упрощены, а имена изменены.
Это книга о том, как я лгал, так что не удивляйтесь.
— Слава богу, Филлис уехала, — доверительно сообщила Нетти моей тетушке Кэти. — Я чуть не умерла. Еле-еле с ней поздоровалась.
— Я заметила, что ты ее избегаешь. Что случилось?
— А ты не знаешь?
— Не знаешь чего? Что-то с сестрой?
— Дело не в Филлис, хотя мне за нее страшно. Она вообще ничего тебе не сказала? Наверное, сама себе не хочет признаться…
— Нетти, — Кэти потеряла терпение, — просто скажи, что ты имеешь в виду.
— Я не уверена, что имею право. Может быть, мне не стоило даже заговаривать с тобой… — Последовала пауза. Она явно что-то знала. Наверняка какие-нибудь сенсационные новости. — Дело в твоем племяннике, Дэвиде.
Нетти — моя троюродная тетя, двоюродная сестра моей матери, Филлис. Долгие месяцы она наблюдала за моей жизнью втихаря, но сейчас, на похоронах бабушки, не выдержала. Она впервые столкнулась с моей семьей лицом к лицу с тех пор, как это началось.
Несколько лет назад всего этого бы не произошло. Новости о мальчиках Чичирелли всегда передавала моя мать, и без ее вмешательства троюродные родственники, вроде нас с Нетти, разве что вежливо здоровались бы на случайных свадьбах. Но теперь Нетти знала — из первых рук и в душераздирающих подробностях — все беды и тревоги детей своей сестры.
— Что с Дэвидом?
Нетти прошептала, распахнув глаза:
— Он сбежал из дома и теперь шатается по стране автостопом в компании… аманитской[1] девушки.
— Что? — Визг Кэти взвился над похоронным залом.
Нетти, почувствовав сладостное облегчение от признания, продолжила:
— Он совсем вымотался, бросил работу и отправился на запад. Отец умолял его вернуться, пытался подкупить, даже приносил горячую еду прямо на шоссе, но Дэйв ничего не слушал. Это ужасно.
— И куда он, интересно, направляется?
— Он не говорит, но в последний раз он был у пенсильванских немцев. Он прошел всю дорогу туда, чтобы… обмотать туалетной бумагой дом амишей! И даже лошадь с тележкой! Бедная лошадь…
— Я слышал, что так поступают в шестнадцать лет, — муж Нетти внезапно возник из ниоткуда, — но в двадцать шесть?! Крайне инфантильно. Крайне.
— Дэвида даже арестовали! Они аманиты, поэтому его обвинили в религиозной нетерпимости! А теперь он убежал с их девчонкой, и дружки за него радуются. Можете в это поверить?!
— Я в шоке, — сказала тетя Кэти, — где, бога ради, ты это услышала?
— Я читала это все на Фейсбуке.
Компьютер и телефон ожили одновременно.
От кого: [email protected]
Тема: FW: Дегустация вина и сыра — Приглашение выставка-R3
Мы не можем принять представленные фотографии. Фотографии могут изображать потребителя, держащего бокал с вином в руках, потребителя, наливающего вино гостю (но не себе!), или вино, стоящее на столе. Ни в коем случае на них не может быть потребителя, который пьет вино. Наши рекламные материалы не должны создавать впечатление, что мы пропагандируем употребление алкоголя.
Я начал писать ответ: «Тогда, может, прекратите продавать вино в пятилитровых пакетах?»
Но, конечно же, я не нажал «Отправить». Я никогда этого не делал.
— Привет, Дэйв, — Кристина, менеджер проекта, заглянула к художникам. На ней был тонкий серый жакет, а лямка сумочки еле-еле держалась на плече. Типичная нью-йоркская осенняя мода. — Хотела убедиться, что ты еще здесь. Получил письмо?
— То, которое ты отправила… — я глянул на время отправки сообщения, — сорок семь секунд назад?
— Да, нам нужно отправить приглашения как можно скорее, поэтому было бы круто, если бы ты прислал мне новые картинки до вечера. Надо просто заменить фотки.
— Я так и думал, что юристы возразят. Но ведь она не пьет вино! Бокал просто касается ее губ. Это очень… выразительно.
— Да, конечно. Но у нас мало времени. Давай сделаем все как надо?
— Конечно. Но на это потребуется какое-то время. Подождешь до завтра?
— Ну… до выставки восемь дней, а нам опять нужно получать согласование у юристов, — она накрыла мою ладонь своей, — я буду очень благодарна.
Я напрягся. За пять лет работы в индустрии, полной красивых девушек, у меня, как у собаки Павлова, развился рефлекс на кокетливые жесты.
— Ладно уж, сделаю, — проворчал я.
— Ты лучше всех! С меня коробка вина.
— Немного же мне платят за переработки.
Кристина рассмеялась и убежала, а я крутанулся на стуле обратно к экрану и открыл файл приглашения. Посмотрел на него. Я им гордился, но какое это имеет значение? Еще один хороший дизайн и еще один вечер, принесенный в жертву юридическому отделу.
Я все понимаю. Никто не будет платить тебе только за ту работу, которая тебе нравится. Я оказываю услуги клиенту и обязан вносить поправки. Но все равно обидно, когда твою работу выбрасывают просто так. Перефразируя классика рекламы Дэвида Огилви, если клиент что-то меняет, я впадаю в ярость, так как натерпелся, создавая этот дизайн, и каждый штрих в нем оправдан
