Мы снова поругались с мамой. Она стояла, скрестив руки на груди и сжав губы, глядя на меня печальными глазами. Я с размаху швырнула её новую вазу, и для этого мне даже не понадобились руки ― стоило только посмотреть, как фарфоровая чаша закрутилась в воздухе, звонко ударилась о стену, брызнув осколками во все стороны. Это было весело и совсем не страшно, и почему только мама после моих «экспериментов» всегда хваталась за сердце ― ума не приложу.
Как только мне исполнилось тринадцать ― по всеобщему мнению, я стала просто невыносимой. К противному характеру, как считали не только школьные учителя, но и наши знакомые, прибавились очень интересные, а главное, полезные способности. Папочкино наследство. Мама рассказала мне об этом несколько лет назад, и я поверила ей, как верят в сказку доверчивые дети. Даже поделилась секретом с лучшей подругой, а она…
В общем, был большой скандал. Подруга растрепала всем ребятам, что я ненормальная и верю в «папочку из прошлого». Надо мной потешались все. Терпеть такое? Только не с моим характером. И первой «своё» получила болтливая подружка, а за ней ― и другие «весельчаки». Их было, конечно, больше, но я смогла раскидать дуралеев в стороны с помощью своей «силы». Как результат ― в магию никто не поверил, а из школы меня погнали. Подумаешь, мне-то что, не привыкать…
Мама заламывала руки, ругаясь и жалуясь на то, как она намучилась со мной за эти годы. Не спорю, это было правдой, но меняться я не собиралась. Мне нравилось думать, что я ― «вся в папу», во всяком случае, зеркало подтверждало эти мысли: Милена, дочь Милы и Лэнни ― настоящий альбинос, и, хотя в нашем паршивом мире этим особенно никого удивишь, я не стыдилась своей непохожести на других. На все мамины вздохи отвечала: «А вот папа мной бы гордился». И она всегда сдавалась…
Но только не сегодня. Мы здорово с ней повздорили, и причина была нешуточная. Через четырнадцать лет после того как Лэнни со своими друзьями уничтожил все реакторы, позволявшие перемещаться во времени, правительство решилось, наконец, реанимировать программу «Назад в прошлое». Правда, найти желающих принять участие в новом рискованном эксперименте оказалось не так много. Люди ещё помнили напугавшие всех события и не стремились пополнить ряды «самоубийц».
Мама прошла отбор одной из первых и была зачислена в команду, она стремилась вернуться туда. Может, надеялась встретить того, кого за прошедшие годы так и не смогла забыть. Временный дурман, наведённый тётей Лорой, быстро рассеялся, оставив её в одиночестве воспитывать меня, так похожую на Лэнни, и не только внешне. Но я упёрлась и не хотела отпускать маму одну в экспедицию, требуя взять меня с собой.
― Можешь перебить хоть всю посуду, это тебе не поможет. На этот раз ты проиграла, да и в любом случае, от меня ничего не зависит. Ты же ещё ребёнок, Милена…
― Не лги мне, мамуля! Начальником экспедиции назначен дядя Джар, одно твоё слово…
― Замолчи и перестань нести чушь, глупая девчонка. Ничего пока в жизни не понимаешь, а туда же…
Я хмыкнула, скривив губы так, что мама снова вздрогнула. Она говорила, что в такие моменты ей казалось, будто она видит перед собой Лэнни.
― Правда, что ли? ― съязвила я, ― а не ты ли мне проболталась, что Джар сходит по тебе с ума и даже не раз делал предложение?
На маминых глазах сверкнули слезинки, и мне стало стыдно. Обняла и прижалась головой к её замечательным рыжим волосам, бормоча: «Прости, мам!» За это лето я здорово вымахала, и теперь, чтобы поцеловать её, мне не надо было, как раньше, подниматься на цыпочки.
― Ма, я хочу увидеть Лэнни…
― Мы не встретим его там, Мили, возможно, он уже давно мёртв. У этой экспедиции совсем другие задачи, ― мамин голос дрожал.
― Тогда хотя бы посмотрю на место, где он жил, ― я не собиралась сдаваться.
― Перестань меня мучить, Милена. Возможно, у нас будет иное «место назначения», все данные засекречены даже для участников экспедиции. Только Джар знает подробности.
― Пусть даже так, ― кричала я, захлёбываясь слезами, ― тогда хотя бы подышу воздухом, которым он… ― хлопнула дверью, пытаясь выбежать на улицу, но попала в объятия маминого друга.
Джар остановил меня, прижав к себе. Красивый и подтянутый, с рано поседевшими висками и большими глазами цвета пьяной вишни, он всегда мне нравился. Ему не приходилось ничего объяснять и доказывать, дядя Джар и так понимал, что происходит. Вот и в этот раз, поймав у двери, вытирал мне слёзы своим платком и гладил по волосам, шепча на ухо:
«Ох, Мили, я всё бы отдал, чтобы хоть одним глазком увидеть детей. Они теперь совсем взрослые, может, я уже стал дедушкой. Кто знает. Проклинаю тот день, когда послушался Дорна и сбежал сюда, оставив мальчиков. И хоть прекрасно понимаю, что этим мечтам не суждено сбыться, по-прежнему надеюсь…
Знаю, детка, что ты хочешь поехать с мамой. Это опасно даже для взрослого, а ты совсем ещё ребёнок. Хотя… Одна юная сотрудница нашего отдела в последний момент отказалась от участия в экспедиции, но об этом знаю только я. Это шанс. Если обман откроется ― твоего дядю Джара не просто выгонят ко всем чертям: мне грозит тюрьма, если выживу, конечно.
