Бесогоны

Сегодня экзорцисты – проповедники, изгоняющие демонов, – в Соединенных Штатах Америки, да и в Европе, стали чрезвычайно популярны, как киноактеры, и столь же востребованы, как личные психоаналитики.

В России экзорцизм с визуальным разгулом бесовской вакханалии, за исключением случаев домашнего полтергейста (от нем. poltern – «шуметь», «стучать» и Geist – «дух»), невозможен в принципе.

Спросите почему? Хотя бы потому, что мы с вами, слава Богу, пока еще живем в православной стране, а самое главное – в стране, где Бог есть Любовь!

И все же… Могу высказать предположение, что многих священнослужителей экзорцизм очаровывал своей тайной и болезненной выраженностью исхода человеческих страданий на храмовых «вычитках», на которых и я много раз имел возможность присутствовать в качестве наблюдателя. Скажу, что и до сих пор не могу без внутреннего содрогания проходить мимо храма Святого Духа в Троице-Сергиевой лавре, где отец Герман проводит свои «вычитки» и откуда постоянно раздаются душераздирающие вопли… Иногда мне даже кажется, что все «экзорцисты» не иначе как тайные садисты, изживающие в ходе этих ритуалов в первую очередь свои собственные роковые духовные проблемы.

И, поверьте, этот болезненный душевный сдвиг некоторой части человечества, предавшего забвению Творца, есть всего лишь прообраз нашего общего грядущего будущего, а пока на YouTube мы можем видеть, как часто прельщенный священнослужитель или монах пытаются переспорить одержимого бесом человека.

Но если обратиться к страницам нашей истории, то можно смело утверждать, что на Руси всегда были…

Нет, не экзорцисты, а именно настоящие «бесогоны».

И один из них, почитаемый в народе, – Никита Бесогон.

Были и иные. Есть они, как мне видится, и по сей день.

Об этом и пойдет мое повествование.

Сергей Ильичев

«Зачем вы ездите сюда?

Что вам здесь у монахов нужно,

позвольте мне вас спросить?

Что вам Гекуба?

И что вы Гекубе?»

А. П. Чехов

«Княгиня»

Повесть

Бабье лето коснулось монастырских стен и, заручившись поддержкой шаловливого ветерка, перемахнуло-таки во святая святых… в Свято-Троицкую Сергиеву лавру.

Семинаристы первого года обучения шагали на занятия. Они были разные: худые и полные, прямые и горделиво надменные, как жерди, или свернувшиеся калачиком, как посыпанный сахарной пудрой пончик, вперивший взгляд под ноги и боящийся быть искушаемым любыми взглядами со стороны. Они были действительно очень разными: веселыми и ироничными, строгими и вдумчивыми…

Сегодня проводить новичков на их первое занятие вызвалось бабье лето. Оно щедро разбрасывало желтые листья, заимствованные у берез, а уже они бережно и нежно, прикоснувшись к куполам монастырских храмов, скатывались и стелились прямо под ноги семинаристов, делающих сегодня свои первые шаги по вымощенным булыжником дорожкам старинной лавры.

Листьям, пусть даже уже опавшим, очень хотелось, чтобы новая поросль Русской Православной Церкви, хотя бы шагая на первую встречу со своими педагогами, ощутила под своими ногами мягкий и благоприятный покров… И они готовы были и дальше стелиться будущему «царственному священству» под ноги, лишь бы только те не свернули с намеченного ими пути или не отступились от веры во Христа, разочаровавшись в своем выборе.

Семинаристы старших курсов наблюдали за ними из окон своих аудиторий. Что они в этот момент вспоминали или даже испытывали, в двух словах не опишешь, а подробно рассказывать не стану, так как для этого мне пришлось бы написать еще одну книгу…

Когда дверь в аудиторию отворилась, все семинаристы бросились по своим местам.

Молодой еще иеромонах, правда, уже с седой головой, что вошел в аудиторию, ждал, когда все рассядутся по своим местам.

– Разрешите представиться… иеромонах Михаил, – негромко сказал он. – Буду читать у вас небольшой спецкурс под названием «Экзорцизм».

Он выдержал паузу, давая возможность семинаристам внимательно разглядеть себя и составить первое впечатление, крайне необходимое для последующего доверительного общения, а затем продолжил:

– Прошу записать название курса и далее уже не убирать свои ручки, держа их наготове, чтобы успевать зафиксировать каждую мысль, которая будет появляться в ваших светлых головах в ходе нашей беседы. Потом мы сравним, у кого и какие были эти мысли, у кого и сколько их было…

По аудитории прошел первый шелест обмена мнениями.

– Итак, магизм, как одно из действий нашего возбужденного сознания, чаще всего приводит нас к осмыслению принятия или непринятия нами практики экзорцизма, или традиционной «отчитки», одержимых беснованием. Я так думаю, что вопрос «быть или не быть» во все века в тот или иной период своего служения, равно как и по сей день, решал для себя каждый монах или священнослужитель.

– И вы? – спросил с места семинарист на первом ряду.

– И я, естественно… Хотя и знал, что экзорцизм, действительно имевший место в Древней Церкви в силу особых дарований, ниспосылаемых ей в тот период, был вскоре официально прекращен.

– А как же тогда быть с теми… – снова обозначил себя тот же семинарист.

– Не спешите, будущий собрат. Дайте уж мне сначала договорить.