Гражданская война… Сколько литературы о ней написано, какое огромное значение в истории России она занимает! И, тем не менее, как это ни удивительно, ее до сих пор с полным основанием можно считать "неизвестной войной".
Советские источники десятилетие за десятилетием покрывали ее слоями лжи и подтасовок, причем по мере удаления от событий степень их искажений увеличивалась в зависимости от меняющейся конъюнктуры в коммунистических верхах и требований о пересмотрели тех или иных фигур. Неувязки между фактами и их истолкованием порождали совершенно фантастические версии о I, II, III "походах Антанты" и "нашествии 14 вражеских держав", умалчивая о том, что в число этих «держав» входили Эстония, Латвия, Литва, Украина, Армения, Грузия, Азербайджан… И даже после крушения коммунистической идеологии в том же самом направлении все еще продолжает действовать коммунистическая культура киношные штампы полусвятых бумбарашей, идеалистов-матросиков и чекистов с чистыми руками, до сих пор браво разгуливающих по телеэкранам и ничего общего не имеющих с реалиями великой русской трагедии.
Но источники, освещающие эту тему с белой стороны, также страдают существенными недочетами. Нельзя забывать, что писали их проигравшие, пытаясь разобраться в причинах своих поражений. Поэтому недостатки и отрицательные стороны в собственном лагере они невольно преувеличивали и выдвигали на первый план, зачастую упуская из виду, что у красных те же явления процветали в куда более крупных масштабах. А достижения и положительные стороны обычно преуменьшали или умалчивали, считая их бессмысленными, ведь ко времени написания мемуаров все эти достижения уже погибли, не дав ожидавшихся результатов. В свете поисков тех же причин неудачи порой диаметрально разнятся оценки тех или иных событий — в зависимости от политической ориентации авторов и их роли в войне. Белое Движение было разрознено не только политически, но и территориально. И описания борьбы на определенном театре действий чаще всего даются без сопоставления с другими фронтами, а порой и с искаженными представлениями о них. И уж тем более без сопоставления с параллельными процессами в красном лагере. Да оно, пожалуй, было бы и непросто — русским интеллигентам начала века понять и представить сущность коммунистического режима и явлений, происходивших у большевиков.
Что касается западных источников по данной теме, то они грешат предвзятым подходом ничуть не меньше советских. Так, еще в годы гражданской на основе собственных теоретических моделей, выстроенных без всякой увязки с русской действительностью, западные эксперты пришли к выводам о поражениях белых правительств из-за их "недостаточной демократичности" и неудовлетворительной аграрной политики. Правда, факты говорят обратное — чем «демократичнее» вело себя какое-либо правительство, тем быстрее оно погибало, и никакая аграрная политика не могла быть хуже большевистской продразверстки. Но, тем не менее, подобные оценки упрямо перекочевали в западную историческую науку, впоследствии слепо внедрились и в работы эмигрантов "младших поколений", а теперь пришли оттуда и в Россию.
Пожалуй, восстановлению объективной картины нашего прошлого в значительной мере мешает и позиция, занятая в данном вопросе демократами 90-х: пора, мол, забыть все, что было, и перестать "делиться на красных и белых". Взгляд, бездоказательно и бездумно ставящий на одну доску виновников трагедии и тех, кто пытался спасти погибающую страну. Сильный организм, даже пораженный смертельным недугом, обязательно сопротивляется. А сопротивляться злу в первую очередь должна была полярно противоположная, лучшая часть общества. Она и составила костяк Белой гвардии. Среди них были выдающиеся полководцы и флотоводцы, ученые и общественные деятели. И просто честные люди, не пожалевшие себя во имя защиты прав человека и самой русской государственности. То есть лучшие сыны России, самые горячие ее патриоты. Впрочем, как это ни парадоксально, если в гражданскую под национально-патриотическими лозунгами выступали противники большевиков, то теперь эти лозунги взяли на вооружение сами коммунисты, а у «демократов» и, соответственно, в средствах массовой информации, патриотическое начало оказалось снова не в чести… Может, подобная особенность тоже сыграла роль в том, что историческая правда о гражданской войне и Белом Движении до сих пор остается в России малоизвестной.
Вот эти пробелы мне и хотелось, по мере возможности, восполнить в данной работе.
Наверное, в конце XX столетия уже для каждого здравомыслящего человека очевидно, что нигде и никогда социальные революции не являются нормальным, здоровым явлением. Это взрыв, стихийное бедствие, наподобие извержения вулкана, жерло которого было забито, что мешало спокойному истечению лавы. Классики марксизма, назвав революции "локомотивами истории", мягко говоря, подтасовали факты. Проще доказать обратное. Буржуазная революция в Англии стоила восемнадцати лет войн, резни, виселиц, диктатуры Кромвеля. Великая Революция во Франции обошлась почти в четверть века резни массового террора, гильотин, войн Наполеона и разрухи. А гражданская война в США унесла жизней больше, чем страна потеряла во всех войнах, вместе взятых, по сегодняшний день, и на полстолетия отбросила США в ряд второстепенных государств. Ну а российский печальный опыт лишь подкрепил эту закономерность самыми яркими фактами.
