Шэй Эшкрофт вышел из кареты в тускло освещённый тупик, и дворняга подняла морду, которой впору было украшать дверной молоток, из мусорной кучи.
Собаки. Они захватили столицу неделю назад. Ветер таскал по тротуару гирлянды из битого стекла, продуктов и предметов обихода, и собаки подбирали всё, что могли сжевать: мясо из разгромленных лавок, зелень, чьи-то ботинки.
Смелости животным было не занимать. Это люди прятались по домам – и половина из них кляла единственного человека, который мог «остановить насилие ещё в зачатке». Его.
Трое при королевском дворе, которых он прежде считал друзьями, уже посоветовали ему выступить с публичными извинениями. Он велел им отправляться к чёрту.
Пёс выскочил на середину улицы. Он лаял и прыгал на месте, щёлкая зубами и пытаясь схватить что-то, до чего не мог дотянуться.
– Хороший мальчик, – сказал Шэй. – Только эта косточка для тебя великовата.
«Косточка» висела на высоте второго этажа – столб газового фонаря, распоркой тянувшийся между противоположными зданиями, комично, непостижимо. Ходили слухи о мародёрах, в чьи руки каким-то образом попала пара устройств Дракири – тюльпанов, как называла их его сестра, когда ещё была жива. Всё, к чему они прикасались, становилось не тяжелее листа бумаги.
По всей видимости, заполучив нечто подобное, нужно было обязательно попытаться украсть уличное освещение – а может, это был утончённый вандализм или своеобразная попытка пошутить? Ища следы повреждений, Шэй скользнул взглядом по стенам.
– Идиоты играют с огнём, – сказал он дворняге. – Жаль, что они рискуют не только своими жизнями.
Пёс гавкнул и снова подпрыгнул, не обращая внимания на щебень под лапами.
Дверь из резного дуба, третья справа. Шэй нажал на дверную ручку и спустился по ступеням в подвал.
Лакей, встретивший его в вестибюле и забравший пальто, сказал:
– Спасибо вам.
Он выглядел смутно знакомым: квадратный подбородок, глаза, запавшие в гусиные лапки.
– Я вас знаю?
Тот ничего не ответил, зато откликнулась память Шэя.
…толпа протестующих, огромная сгущённая масса рук, ног и глоток катится к нему, и – «Назад, назад, тесните их назад», запах крови, лейтенант перегибается через балюстраду, извернувшись, смотрит в красновато-коричневое небо – «Где же этот чёртов воздушный челнок?», затем громадная тень падает на терракотовую черепицу.
«Министр, мы должны исполнить приказ королевы. Нам необходимо ваше разрешение применить против толпы газ. Министр, придите в себя. Лорд Эшкрофт. Шэй».
Чьи-то руки хватались за него, трясли, тыкали, но его взгляд сосредоточился на маленькой девочке в розовом платье, чьи большие глаза смотрели на мир так, словно видели его в первый раз, мир в тени воздушного челнока.
«Нам нужно ваше разрешение применить газ…»
«Нет. Отступаем».
«Министр?»
«Я сказал, отступаем…»
Мужчина повесил его пальто на вешалку.
– Вы там были, – сказал Шэй. – В толпе, рядом с девочкой в розовом.
Тот кивнул.
– Мы все живы благодаря вам, министр.
«Но теперь половина города разрушена… тоже благодаря мне».
Он гадал, почему его ещё не лишили титула.
За внутренними дверьми находился карманных размеров театр, восемь или девять рядов, шесть из которых пустовали. И всё же здесь присутствовала дюжина зрителей – потому что представления должны продолжаться даже в такие времена и потому что для крошечных заведений настал звёздный час.
Ведь все большие были разгромлены.
Шэй опустился рядом с худощавым мужчиной в чёрных перчатках.
– Необычное место для встречи. Вы хотели меня видеть, милорд?
– Пожалуйста, милорд, просто Эйдан. Знаю, мы с вами мало общались, но мне ещё нет сорока… как и вам, если не ошибаюсь.
– Почему в театре?
– Чтобы нам никто не помешал разговаривать.
– В эту неделю для этого достаточно выйти на улицу, – сказал Шэй.
– Да, но в эту неделю на улицах небезопасно. Я…
Его прервали аплодисменты. Занавес разошёлся, и за ним показались декорации: звёздное пространство, а на его фоне что-то тёмное и цилиндрическое. Актёр в оранжевом выскочил на сцену, согнувшись в поклоне.
– Дэлин, наша королева, строить башню повелев, у мужчин забрала злато, молоко взяла у дев…
«Так это про Оуэнбегскую башню», – подумал Шэй.
Он видел официальные дагерротипы – огромный столп, больше похожий на живое дерево, чем на творение рук человеческих, но детали всегда были размытыми, а подписи к снимкам больше напоминали лозунги. «Крупнейшее здание в истории», – попробуй такое вообрази.
Шэй полуобернулся к Эйдану:
– Ещё одна постановка про башню?
– Строительство продвигается не очень гладко. Там что-то произошло. До людей доходят слухи.
На сцене мужчина в оранжевом подпрыгнул.
– Затем королевой был отдан приказ отправить слугу на границу…
Из-за багровых кулис показался ещё один актёр, в шёлковом камзоле.
– Слуга оказался не шибко умен и жизни там быстро лишился, – продекламировал первый.
– Эти сплетни я тоже слышал, – сказал Шэй. – Что Дэлин отправит туда кого-то из придворных. Бедняга, кто бы он ни был.
