Помните девиз древней английской юриспруденции: «Пусть падут небеса, но да свершится правосудие»? А теперь пораскиньте мозгами — свершилось ли правосудие в данном случае.
Огласим список действующих лиц (исполнителем оказался лишь один из них, но об этом позже). Во-первых, разумный антропоид с планеты Сол III, то есть человек. Во-вторых, столь же разумное ракообразное существо с Проциона VII, иначе говоря — мыслящий омар. И наконец, компьютер «Малкольм Мовис» серии омикрон бета, достаточно разумный, чтобы прокладывать курс от звезды к звезде, и ничуть не уступающий существам биологическим во всех известных интеллектуальных играх, от бриджа и шахмат до двойного зоньяка.
Добавим для полноты картины кораблекрушение. Латаный-перелатаный каскассианский грузовик разваливается на куски, разваливается в самом буквальном смысле, и не где-нибудь рядом с портом, а прямо в глубоком космосе. Один из двигателей взрывается, корпус трещит по швам, те немногие, кто уцелел при взрыве, едва успевают пересесть на спасательные шлюпки.
В одной из таких шлюпок и оказываются наши герои Хуан Кидд со своим другом омаром Тьюзузимом. Ну и, конечно же, компьютер «Малкольм Мовис», штатный пилот, штурман и смотритель этой самой шлюпки.
Кидд и Тьюзузим знали друг друга года уже два с лишним. Программисты примерно одного уровня, они вместе работали — и вместе попали под сокращение. Прослышав, что в секторе IV-42В5 есть много подходящих вакансий, они решили добраться туда самым дешевым из доступных им способов: на ветхой каскассианской посудине.
Роковое несчастье застало их в кают-компании, за очередной партией двойного зоньяка. Помогая по возможности друг другу, они добрались до ближайшей шлюпки, торопливо отчалили, включили компьютерного пилота и приказали ему перейти в режим дальней связи. Прочесав все ближайшие — и не только ближайшие — окрестности, компьютер сообщил им, что на скорую помощь надеяться не стоит. Ну а «нескорая», это когда? Недели через две, это в самом удачном случае, а скорее — через три.
Ну и что бы, казалось, такого? На шлюпке было достаточно топлива, воздуха и воды. Но вот что касаемо еды...
Этот грузовик был каскассианским, помните? Ну а каскассианцы, как вам известно, народец кремнийорганический. Можете не сомневаться, они запасли для углеродных пассажиров более чем достаточно углеродной пищи, но — только на корабельном камбузе, до спасательных шлюпок у них как-то руки не дошли. А теперь двоим вышеупомянутым углеродным пассажирам предстояло провести на такой шлюпке две, а то и три недели. И им было нечего есть — кроме чего-то такого вроде песка или гальки.
Или друг друга, о чем они подумали почти сразу и почти одновременно.
Люди, на своей планете, почитают меньших по размеру и не столь разумных ракообразных — омаров, раков и крабов — за изысканные деликатесы. Ну а на Проционе VII, дословно цитируя Тьюзузима, «мы считаем появление на столе (какие, интересно, у них столы?) сочного миниатюрного антропоида, известного как пятнистый дуррик, знаком сердечнейшего гостеприимства».
Короче говоря, каждый из этих двоих мог без особых содроганий съесть другого. И остаться в живых. Хотя на шлюпке и не было нормальной пищи, кухонные принадлежности там имелись, холодильник — тоже. При разумном рационировании, мяса любого из наших программистов хватило бы второму, чтобы продержаться до прихода спасателей.
Вот только кто кого будет есть? Вернее, как решить, кто кого будет есть?
Физическим единоборством? Такая идея даже не обсуждалась. Скорее всего потому, что при всех интеллектуальных достоинствах наших героев ни один из них не мог похвастаться особо крепким телосложением.
Кидд был сутулый, анемичный, да к тому же еще и кошмарно близорукий. Мелковатый по меркам своего племени Тьюзузим плохо слышал и почти не владел своей левой, иссохшей и нелепо вывернутой клешней (родовая травма). Мало удивительного, что оба они в жизни не занимались никаким спортом, а спортом воинственным — и тем более.
Что ощутили наши путешественники, выяснив, что еды нет и не предвидится в ближайшее время? Правильно, зверский голод. Зловещая тень голодной смерти заставила их тут же забыть о всяких глупостях вроде дружбы и человечности (для омаров это, наверное, «омарность», но точно я не знаю).
Отметим, ради объективности, что предложение разрешить ситуацию посредством какой-нибудь игры, поручив судейство и безболезненное умерщвление проигравшего компьютеру, исходило от омара, Тьюзузима. Той же объективности для, отметим, что именно человек, Хуан Кидд, предложил сыграть в «балду».
И не потому, что это давало ему какие-то там преимущества, просто оба они любили «балду» и играли в нее всякий раз, когда не было под рукой набора для самой любимой их игры — двойного зоньяка. Торопясь к аварийному шлюзу, Кидд и Тьюзузим не имели времени собрать со стола кости и фишки, так что теперь словесная игра казалась им самым логичным вариантом (подкидывание монетки высоколобые программисты дружно отвергли, как глупое и примитивное).
А раз уж компьютер будет и третейским судьей, и эталонным словарем, почему бы не сделать его заодно и третьим участником игры? Ведь так будет даже интереснее, появится некий неконтролируемый фактор типа случайного перетасовывания карт. А его возможный (хоть и маловероятный) проигрыш просто не будет учитываться — кто же станет есть эту железяку?
