Из славнова Ростова, красна города,
Как два ясныя соколы вылетывали,
Выезжали два могучии богатыри:
Что по именю Алешинка Поповичь млад
А со молодом Екимом Ивановичем.
Оне ездят, богатыри, плеча о плечо,
Стремяно в стремяно богатырское.
Оне ездили-гуляли по чисту полю,
Ничего оне в чистом поли не наезживали,
Не видали птицы перелетныя,
Не видали оне зверя прыскучева,
Толко в чистом поле наехали –
Лежит три дороги широкия,
Промежу тех дорог лежит горючь камень,
А на каменю подпись подписана.
Взговорит Алеша Поповичь млад:
– А и ты, братец Еким Ивановичь,
В грамоте поученои человек!
Посмотри на каменю подписи,
Что на каменю подписано.-
И скочил Еким со добра коня,
Посмотрил на каменю подписи,
– Росписаны дороги широкия:
Первая дорога во Муром лежит,
Другая дорога – в Чернигов-град,
Третья – ко городу ко Киеву,
Ко ласкову князю Владимеру.
Говорил тут Еким Ивановичь:
– А и братец, Алеша Поповичь млад,
Которой дорогой изволишь ехать? -
Говорил ему Алеша Поповичь млад:
– Лутче нам ехать ко городу ко Киеву,
Ко ласкову князю Владимеру.-
Втапоры поворотили добрых коней
И поехали оне ко городу ко Киеву.
Не доехавши оне до Сафат-реки,
Становились на лугах на зеленыех,
Надо Алеши покормить добрых коней,
Раставили тут два бела шетра,
Что изволил Алеша опочив держать,
А и мало время позамешкавши,
Молоды Еким со добры кони,
Стреножемши, в зелен луг пустил,
Сам ложился в свои шатер опочив держать.
Прошла та ночь осенея,
Ото сна Алеша пробужаетца,
Встает рано-ранешонко,
Утреней зарею умываетца,
Белаю ширинкаю утираетца,
На восток он, Алеша, богу молитца.
Молоды Еким сын Ивановичь
Скоро сходил по добрых коней, «
А сводил он поить на Сафет на реку,
И приказал ему Алеша
Скоро седлать добрых коней.
Аседлавши он, Еким, добрых коней,
Нарежаютца оне ехать ко городу ко Киеву.
Пришол тут к ним калика перехожей,
Лапатки на нем семи шелков,
Подковырены чистым серебром,
Личико унизано красным золотом,
Шуба соболиная долгополая,
Шляпа сорочинская
Земли греческой в тритцать пуд.
Шелепуга подорожная в пятдесят пуд,
Налита свинцу чебурацкова,
Говорил таково слово:
– Гои вы еси, удалы добры молодцы!
Видел я Тугарина Змеевича,
В вышину ли он, Тугарин, трех сажен,
Промеж плечеи косая сажень,
Промежу глас калена стрела,
Конь под ним как лютой зверь,
Из пламень пышет,
Из ушей дым столбом стоит.-
Привезался Алеша Поповичь млад:
– А и ты, братец калика перехожея!
Дай мне платье каличее,
Возми мое богатырское,
Лапатки свои семи шелков,
Подковырены чистым серебром,
Личико унизано красным золотом,
Шубу свою соболиную долгополую,
Шляпу сорочинскую
Земли греческой в тридцать пуд,
Шелепугу подорожную в пятдесят пуд,
Налита свинцу чебурацкова.-
Дает свое платье калика
Алеши Поповичу, не отказываючи,
А на себе надевал то платье богатырское,
Скоро Алеша каликою нарежаетца
И взял шелепугу дорожную,
Котора была в пятдесят пуд,
И взял в запас булатное,
Пошол за Сафат-реку.
Завидел тут Тугарин Змеевичь млад,
Заревел зычным голосом,
Подрогнула дубровушка зеленая,
Алеша Поповичь едва жив идет,
Говорил тут Тугарин Змеевичь млад:
– Гои еси, калика перехожея!
А где ты слыхал и где видал
Про молода Алешу Поповича?
А и я бы Алешу копьем заколол,
Копьем заколол и огнем спалил.–
Говорил тут Алеша каликаю:
– А и ты ои еси, Тугарин Змеевичь млад!
Поезжай поближе ко мне,
Не слышу я, что ты говоришь.-
И подъезжал к нему Тугарин Змеевичь млад.
Алеша Поповичь млад
Против Тугарина Змеевича,
Хлеснул ево шелепугою по буйной голове,
Розшиб ему буину голову,
И упал Тугарин на сыру землю,
Скочил ему Алеша на черну грудь.
Втапоры взмолитца Тугарин Змеевичь млад:
– Гои еси ты, калика перехожея!
Не ты ли Алеша Поповичь млад?
Токо ты Алеша Поповичь млад,
Сем побратуемся с тобой.-
Втапоры Алеша врагу не веровал,
Отрезал ему голову прочь,
Платья с него снимал цветное на сто тысячей,
И все платья на себе надевал,
Садился на ево добра коня
И поехал к своим белым шатрам.
Втапоры увидели Еким Иванович
И калика перехожея,
Испужалися его, сели на добрых коней,
Побежали ко городу Ростову.
И постигает их Алеша Поповичь млад,
Обвернетца Еким Иванович,
Он выдергивал палицу баевую в тритцать пуд,
Бросил назад себе:
Показалося ему, что Тугарин Змеевичь млад,
И угодил в груди белыя Алеши Поповича,
Сшиб из седелечка черкескова,
И упал он на сыру землю.
Втапоры Еким Ивановичь
Скочил со добра коня, сел на груди ему,
Хочет пороть груди белыя,
И увидел на нем золот чюден крест,
Сам заплакал, говорил калики перехожему:
– По грехам надо мною, Екимом, учинилося,
Что убих своего братца родимова.-
И стали ево оба трести и качать
И потом подали ему питья заморскова,
Оттого он здрав стал.
Стали оне говорити
И между собою платьем меняти:
Калика свое платье надевал каличье,
А Олеша – свое богатырское,
А Тугарина Змеевича платье цветное
Клали в чебодан к себе.
Сели оне на добрых коней
И поехали все ко городу во Киеву,
Ко ласкову князю Владимеру.
А и будут оне в городе Киеве
На княженецком дворе,
Скочили со добрых коней,
Привезали к дубовым столбам,
Пошли во светлы гридни,
Молятся Спасову образу
И бьют челом, поклоняютца
Князю Владимеру и княгине Апраксевне,
И на все четыре стороны.
Говорил им ласковой Владимер-князь:
– Гои вы еси, добры молодцы!