16 июня,
12 часа 44 минуты
Телефон милиции – 02. Мне – 32. Я никогда не звонил по телефону 02, поэтому мне немного не по себе. Хотя какое там «немного»? Трясет меня, как неисправный драндулет со сбитым зажиганием. Шутка сказать, на такое решиться? Ведь уголовное дело, если заметут!
Я воровато посмотрел по сторонам: никого. Пустой переулок и манящий таксофон. Никого. Ну так была не была, надо действовать быстро.
Пересек переулок: двенадцать шагов, я сосчитал каждый про себя. Двенадцать ударов в темя, пульс сто двадцать, рванул трубку на себя, нажал две кнопки, услышал тусклый женский голос: «Вы позвонили в милицию. Пожалуйста, дождитесь ответа». Дождался:
– Милиция, двадцать вторая, что у вас случилось?
Еле успел зажать нос двумя пальцами! Чуть не забыл! Загнусавил, словно умный голубой слоненок в очках из мультика про 38 попугаев:
– Хочу сообщить, что в здании страховой компании «Сносно» заложена бомба.
– Адрес какой? – Голос «двадцать второй» на другом конце стал колючим.
– Чей адрес? – не понял я.
– Страховой компании «Сносно», – раздраженно бросила двадцать вторая, – и ваш, заодно.
– Адрес «Сносно»? Да вы что там? Вообще, что ли? Говорю вам – бомба там у них. Здоровенная такая. Рванет – мало не покажется!
– Я поняла, поняла, – смягчилась оператор. – Бомба, значит. В «Сносно», да, вы говорите?
– Да, в «Сносно». Скоро там все взорвется на хрен!
– Я поняла, поняла. – «Двадцать вторая» стала как-то ласковей, а оттого на мгновение роднее и ближе. Но только на мгновение. – Представьтесь, пожалуйста, – попросила она.
– Да пошла ты… – Я бросил трубку, и она с глухим стуком ударилась о пластиковую стенку таксофона: «Время тянет эта «двадцать вторая». Сюда уже, небось, патрульный наряд мчится, опергруппа! Этого мне только не хватало. Что я за дурак, сразу не понял, зачем она с расспросами-то своими… Бежать! Бежать немедленно!»
Но побежать – значит привлечь к себе внимание. Хоть и пуст был переулок, все равно кто-нибудь обязательно увидит, из-за занавески… А потом, раздуваясь от собственной значимости: «Да, я видел его, он побежал вон туда. Такой высокий, худощавый, в черном пиджаке, с портфелем». Вот почему я не побежал, а ссутулился, свернул в первую попавшуюся подворотню, оттуда в сквер, потом во двор соседнего дома. Возле подъезда какой-то человек вылезал из желтого такси. Водитель в нетерпении постукивал ладонями по рулю. Я поравнялся с ним, наклонился:
– Свободен?
– Да, вот, – он кивнул в сторону удалявшегося недавнего клиента, – только что освободился. Вам куда?
– На Озерковскую.
– Пятьсот.
– Угу.
– Поехали.
Повезло, пробок почти не было, и доехали минут за пятнадцать. Хотелось курить, сигарет ноль, таксист курил «Винстон», стрельнул у него. Вышел в начале Озерковской и пошел полюбоваться на дело рук своих. Шел и думал: «Получилось или нет? По идее должно было получиться. Ведь у них там, в 02, все разговоры должны записываться. Не могли они не отреагировать на мой звонок».
Перед центральным офисом «Сносно» скопилась огромная толпа, проехать по Озерковской с каждой минутой становилось все трудней, и вскоре вся набережная превратилась в одну сплошную пробку. Здание «Сносно» было оцеплено милицией и ОМОНом.
– Прикинь, Саня, у нас в офисе бомбу ищут, а нас всех эвакуировали. – Какой-то клерк в лакированных ботинках, в полосатом костюмчике, плотно облегающем его упитанную фигуру, вытянув губы хоботком, оживленно сообщал по телефону последние новости: – Сейчас все столы обшмонают, небось, а у меня там два конверта с баблом осталось. В тумбочке! Прикинь! Вот засада! Я в суматохе не успел достать. Что? Да что я, у всех на глазах буду бабло ворошить, что ли? Я и так под колпаком (тут клерк длинно и некрасиво выругался), а тут целых два конверта! Я бы этого ублюдка, который про бомбу сообщил, порвал бы на фашистские знаки! Наверняка кто-то из сотрудников, кого недавно уволили, или недовольный клиент. Больной на всю голову сукин сын!
Наслаждаясь собственной неуязвимостью, я, стоя рядом с этим негодующим плутом, изнывал от желания подойти к нему поближе, взять за пуговицу пиджака и гаркнуть прямо в его сытую физиономию:
– А вот мы еще посмотрим, кто кого порвет, падла!
Но ничего такого я, конечно же, не сделал. Я, в сущности, такая же «падла», как и он. «Конверты с баблом», ха! Знакомо. Парнишка «решает вопросы»: наверняка сидит на корпоративных клиентах, у которых автопарк исчисляется сотнями единиц, и «оптимизирует» для них страховку за половину стоимости дельты между максимальной и минимальной стоимостью полиса. Иными словами, «торгует скидкой». Схема стара как мир. А может, и нет, может, в разыскном отделе подвизался этот бедолага и возвращает стоимость угнанной машины, «ускоряет» процесс получения страховки по риску «угон» процентов за десять-пятнадцать от стоимости. Да чего там говорить-то! Правду сказать, так сплошь жулики в этих страховых компаниях. Весь страховой бизнес изначально построен на обмане, разводках и коррупции. Впрочем, на коррупции сейчас построено многое. Коррупция везде, куда ни глянь. И мне нравится это. Покуда жива коррупция, будут хорошо жить такие, как мы: я и этот страховщик и многие такие же – в полосатых костюмчиках и лакированных ботинках.
