К старцу Арсению поистине может быть отнесено евангельское: вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства. От природы он был прямым, простым, беззлобным, кротким, послушным и исключительно редким подвижником, также и нестяжательным. К старцу Арсению всегда можно было отнести евангельское: да, да; нет, нет.
Никогда он не злопамятствовал, что бы ты ему ни сделал, никогда не гневался, никогда не причинял никому вреда.
Послушание его было совершенным, поэтому благодаря послушанию и абсолютной вере в Старца он ежедневно жил превыше законов естества.
Совершать бдение он начинал вечером, трудясь в тысячах поклонов и во всенощном стоянии до самого рассвета.
Он так сосредотачивался в молитве и так к ней прилеплялся, что часто, когда приходило время труда, даже и не думал прекращать молитвы.
