Валерий Дмитриевич ГУБИН
ЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ
Фантастический рассказ
В доме все было перевернуто вверх дном - готовились к переезду. Бабушка послала Николая на чердак.
- Найди там коричневый саквояж, в нем бумаги твоего прадеда. Ни дед, ни отец ими не интересовались, а я все хранила. Посмотри, может быть, есть что-нибудь стоящее. А нет, так надо выбросить.
Николай полез на чердак, где, наверное, не был с самого детства, когда с замирающим сердцем прятался здесь от сестры за развалинами доисторического буфета или позже набивал себе карманы никелированными шариками, отвинчивая их от искореженных кроватей. Среди вороха тряпья, сломанных стульев и худых ведер он нашел, изрядно покопавшись, саквояж, покрытый пылью в палец толщиной. Сидя тут же, на трехногом стуле, он листал папки с пожелтевшими хрупкими страницами - письма, заявления, какие-то стихи, бесчисленные, в рукописях и оттисках, статьи по садоводству. Прадед был известным, даже знаменитым в свое время селекционером, издал несколько книг и, кажется, читал лекции в университете.
Тут из папки выпал плотный, блестящий, сложенный пополам лист картона. "Видимо, диплом, - подумал Николай, наклоняясь за ним, - какая, однако, бумага. Не покоробилась и ничуть не пожелтела. Умели тогда делать".
Он развернул лист. На левой стороне крупным, необычным шрифтом было напечатано:
Межгалактическая ассоциация
Совет по контактам
А чуть ниже помельче:
За большие заслуги перед ассоциацией в области культурных контактов Совет обязуется немедленно выдать предъявителю этого документа любой из товаров прилагаемого списка.
На правой стороне совсем мелким шрифтом был огромный список этих товаров, весьма необычный список. За первым номером там, например, стояли дрожки прогулочные, с сиденьем из ореха, обитым мягкой кожей, потом шел локомобиль паровой с набором приводных ремней, были там охотничьи ружья неизвестных Николаю марок, пимокатный станок, мраморный умывальник, антология английской поэзии от Чосера до Байрона в 4-х томах в сафьяновом переплете, набор ножей и кинжалов дамасской стали с гравировкой и инкрустациями, подзорная труба восьмикратного увеличения фирмы "Буркрафт и сыновья", были даже рыбацкие сапоги, галоши, дорожный туалетный набор из восьми предметов в чемоданчике, сборник басен Крылова с автографом автора, дуэльные пистолеты, установка для производства фейерверка и многое, многое другое.
Весь этот удивительный сегодня набор, вероятно, мог бы вполне удовлетворить любого помещика, ремесленника или образованного горожанина середины XIX века.
"Интересно, какие заслуги были у моего прадеда перед такой щедрой межгалактической ассоциацией? Если, конечно, эта бумага не его собственный розыгрыш. Но где можно было напечатать подобный документ?"
Николай перевернул лист и на обороте прочитал еще одну фразу:
По всем вопросам получучения заказа обращаться: Москва, 2-й Самотечный переулок, дом 4. Торговая контора купца Храмова.
Николай положил документ в карман, отряхнул саквояж от пыли и стал спускаться вниз.
"Если бумага не липовая, - размышлял он, помогая грузить машину, - то что значит для ассоциации 130 - 140 лет. Их представитель все равно должен там сидеть. Надо сходить. Хотя, конечно, это очень смешно".
Через неделю он решился и поехал на Самотеку. Во втором переулке действительно стоял дом номер 4, на нем была вывеска учреждения с немыслимой аббревиатурой, что-то вроде "Минпромвиаспецбуммонтаж". Николай прошел мимо вахтера, который не обратил на него никакого внимания и, поскольку на первом этаже шел ремонт и было грязно, сразу поднялся на второй, шарахаясь от проносящихся мимо служащих. Заглянув в ближайшую комнату, он ужаснулся: три ряда столов, а среди них несколько седовласых мужчин в строгих черных нарукавниках.
"Попробуй здесь кого-нибудь найти", - расстроился Николай и тут же увидел, что у окна сидит, задумчиво уставясь в бумаги, человек, не старый и не молодой, а как бы вообще без возраста, и как будто флер на нем, дымка безразличия и отстраненности от бурлящего вокруг хаоса.
"Рискну, - решился Николай, - в крайнем случае успею убежать. Пока он вылезет из-за стола, я уже на улице буду".
Он подошел к агенту ассоциации (так он мысленно прозвал его про себя) и положил перед ним развернутую бумагу. Тот внимательно, ничуть не удивившись, прочел ее, поднял глаза на Николая и сухо сказал:
- Давайте выйдем в коридор.
Николай на всякий случай пошел первым. В коридоре агент отвел его на лестничную площадку, к месту для курения. Неподалеку несколько ярких девушек, отчаянно дымя, громко обсуждали новости. Агент достал массивный серебряный портсигар, предложил папиросу Николаю. Тот отказался. Тогда агент глубоко затянулся, еще раз внимательно посмотрел на Николая и спросил:
- Так что вы хотите получить из этого перечня?
- Галоши, - улыбнулся Николай, - две пары. И непременно чтобы внутри были красные.
- Ну, а если серьезно? - никак не отозвался на шутку агент.
- Неужели этот документ еще действителен?
- Конечно, и я обязан по первому требованию выдать вам любую вещь. Для того и сижу здесь.
