Знание-сила, 2009 № 05 (983)

Александр Волков

Панорама центра Дубая в 2008–2009 годах

Наша природа заново творится из стали и бетона. Наши леса — каменные джунгли, которые давно уже покрывают, изумляя и потрясая воображение, не только остров Манхэттен, но и берега китайских рек, приморские пустоши Африки, побережья азиатских заливов. Все большая часть суши зарастает городами. До сих пор процесс урбанизации протекал в общем-то бесконтрольно. Последствия этого могут быть очень болезненны для человека и окружающей среды.

По данным ООН, численность городского населения во всем мире ежедневно возрастает на 300 тысяч человек. В таком случае уже к началу 2030-х годов в городах будет проживать примерно две трети мирового населения. Не удивительно, что бывший генеральный секретарь ООН Кофи Аннан заговорил о начале «тысячелетия городов».

Каких-нибудь 30 лет назад лишь в трех городах мира жили более десяти миллионов человек: в Мехико, Нью-Йорке и Токио. Теперь таких городов не менее 20–25. Лишь немногие из них расположены в промышленно развитых странах мира. Помимо упомянутых, можно назвать Москву, Лос-Анджелес и агломерацию Осака-Кобе-Киото.

Когда-то крупнейшие города были двигателем прогресса, залогом индустриального развития, важнейшими экономическими и политическими центрами. В наши дни большинство мегаполисов расположено в развивающихся странах и не может справиться с проблемами, вызванными перенаселением: нехваткой питьевой воды и электроэнергии, загрязнением окружающей среды и горами мусора, ежедневными пробками на дорогах и невозможностью наладить нормальную работу транспорта. Проблемы стремительно разрастаются — как и численность горожан.

Хороший пример тому — Лагос. В 1931 году в этом портовом городе на побережье Нигерии проживало 126 тысяч человек. Сейчас численность его жителей составляет, по разным оценкам, от 10 до 15 миллионов человек, а уже к 2015 году рост населения, по мнению экспертов, примет лавинообразный характер. В Лагосе будут жить (ютиться, тесниться, мучиться) 25 миллионов человек. Все системы жизнеобеспечения города одинаково не рассчитаны на такой прирост потребителей. Подобные мегаполисы растут, «как раковые опухоли, нет никакого контроля над этим практически неуправляемым процессом», отмечает индонезийский архитектор Урус Сиахаан.

Как следствие, беспросветная нищета становится обратной стороной урбанизации. Около миллиарда человек, по данным ООН, живут в трущобах — непременных спутниках больших городов. В Мумбаи (Бомбее), который вносит в индийскую казну свыше 40 процентов всех собираемых в стране налогов и, судя по этой цифре, мог бы казаться оплотом благополучия, 7 миллионов жителей из 19 обитают в трущобах, еще два миллиона ютятся на улице.

Но даже мегаполисы, вроде Лагоса, Карачи, Джакарты или Калькутты, тиражирующие нищету в невиданных прежде масштабах, кажутся «землей обетованной» для сельского населения своих стран, страдающего от засух, наводнений, непосильного труда и нескончаемой нищеты. Они сулят надежду миллионам людей, и тех ничто не может остановить. Переехать в город — значит сделать шаг навстречу удаче, пусть мечты, как правило, разбиваются, а несчастья преследуют чужака неотступно как тень. Город становится для него «светочем надежды», а затем «жестоким испытанием» — и чаще всего лишь «берегом утопий», на котором ему суждено коротать свою жизнь. Вместо трамплина для тех, кто «мечтает выбиться в люди», город превращается в последнее пристанище для тех, кто потерпел поражение, скатился на дно общества, лишился всего — жилья, налаженного домашнего хозяйства, семьи. Город становится «хосписом» для всех, кто — десятилетиями! — не хочет больше жить, работать, вести принятый в обществе образ жизни, кто коротает время подачками и воровством и умирает от лени и пьянства.

Еще никогда в истории столько людей не проживало в городах. Но верно и другое наблюдение: еще никогда столько людей не теснилось в трущобах. Сейчас их миллиард, скоро будет полтора миллиарда. Американский социолог Майк Дэвис переиначивает оптимистичное заявление Кофи Аннана, предупреждая, что мы будем жить на «планете трущоб».

В Европе пока имеются лишь два мегаполиса в современном понимании этого слова — два города, которые, словно громадные магниты, притягивают к себе население многочисленных городков и поселков своих стран, и их притягательность с каждым годом растет. Это — Москва и Стамбул. На пороге подобного превращения в подлинные «города-государства» находятся, по оценке экспертов, Лондон и Париж, а также крупные американские города: Даллас, Филадельфия, Чикаго.

Со временем эта тенденция, как обещают футурологи, приведет к созданию «мегаурбанистических регионов», в которых будут проживать до сотни миллионов человек. Два подобных региона возникнут в Китае: на берегах Янцзы, где соединятся Шанхай, Нанкин и Ханчжоу, а также в окрестности Пекина, который сольется с Тяньцзинем и Таншанем. На восточном побережье США в обозримом будущем появится более или менее компактное городское образование, охватывающее Вашингтон, Нью-Йорк и Бостон. Численность его населения составит около 50 миллионов человек.