Знание-сила, 2004 № 04 (922)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал

Издается с 1926 года

«ЗНАНИЕ — СИЛА» ЖУРНАЛ, КОТОРЫЙ УМНЫЕ ЛЮДИ ЧИТАЮТ УЖЕ 79 ЛЕТ!

Александр Волков

В подмосковных городках и поселках самое тихое место — библиотека. Вот и в Д* порой за целый день работы в читальном зале не увидишь ни одного человека, кроме добрейшей Татьяны Михайловны, здешней хозяйки. Ветвятся комнаты, доверху заполненные книгами. Прирастает хранилище стеллажами и подшивками... Но лишь на исходе шестого часа появляется посетитель — школьник. Спрашивает «Гоголя по программе». — «Ты знаешь, Сережа, девочки из твоего класса уже приходили и все книги разобрали. Зайди завтра, я из дома принесу». — «Хорошо! А «Бригады» тоже нет?» — «Давно на руках». Дверь закрывается. В стране Просвещения снова благостный покой и безлюдие, как в какой-нибудь церквушке в разгар атеистической кампании. Я заканчиваю составление статьи, которая спрячется в середку журнала и прикорнет на одной из здешних полок.

Книжное слово все прибывает, как по весне вода в подмосковных речках. Поток информации затопляет тысячи библиотечных комнат и застывает, принимая осязаемые — печатные — формы на десятилетия, а то и века. Среди бумажных глыб проплывают читатели — поодаль редкие, но по мере приближения к столицам и крупным городам все более частые. Наконец, в десятиминутной очереди, выстроившейся возле гардероба крупной московской библиотеки, замечаешь себя. Здесь слова «информационный бум» — вовсе не пустой звук.

Древние письмена доступны нам и сегодня. Иамень и глина сохранили их на века. Время не сумело изгладить иероглифы, оставленные египетскими писцами

Темпы роста информации поразительны. Ежегодный ее прирост, по оценкам экспертов, в восемь раз превышает фонды Библиотеки Конгресса в Вашингтоне, а ведь там — 17 миллионов томов. Говоря иными словами, каждый год на планете следовало бы открывать восемь новых «Библиотек Конгресса», чтобы уместить эту печатную продукцию.

Библиотеки, в буквальном смысле слова, утопают в море новых поступлений. Время от времени начинается чистка фондов. Летом 2000 года английская публика была шокирована, когда газета «ОиакПап» сообщила об «успехе» руководителей Британской библиотеки — хранилища всей английской словесности. Оказалось, по их распоряжению, очищена «целая миля книжных полок» от хранившейся там литературы. Ее уничтожили.

Многие посчитали это решение поспешным — хотя бы потому, что темпы развития информационных технологий пока еще не отстают от темпов накопления информации. Например, появившиеся недавно голографические носители таковы, что на «дискете» размером с кредитную карточку может уместиться 3,4 терабайта информации. Если вернуться к использованному сравнению, то на шести (!) таких карточках можно записать всю Библиотеку Конгресса. Вот только случайно повредишь дискету, и миллионов томов как не бывало!

«Храните библиотеки на дискетах»? А сумеете ли вы лет через двадцать прочесть тексты сегодняшних дискет? Наш журнал уже писал об этом (см. «ЗС», 2000, № 11). Срок хранения электронных носителей мал. Бурное развитие их рынка ведет к тому, что на глазах одного поколения появляются и исчезают языки программирования, форматы записи, операционные системы.

На память о своей дипломной работе я храню несколько перфокарт. Написанное на них не прочли бы ни Шампильон, ни Кнорозов. На память о своих статьях десятилетней давности храню пару гибких дискет формата 5,25^>м. Это не клинописные таблички хеттов или ассирийцев, это не читается уже сегодня.

Кто-то из футурологов печально пошутил: «Слава Богу, что Господь даровал Моисею каменные скрижали с заповедями, а не какой-нибудь компакт-диск». Ведь последний недолговечнее любой книги. Однако дискеты и компакт-диски остаются главной надеждой библиотекарей всего мира. Создание электронных копий позволяет разгрузить стеллажи и облегчает поиск информации. Рано или поздно

поиск сменится отчаянием. На экране дисплея мелькнет надпись: «Недоступен диск А: нажмите ЕКГТЕК для повтора или введите другое имя диска». А? Адресат выбыл в неизвестном направлении. Навсегда.

Клинописные таблички пережили тысячелетия. А разве переживут несколько десятилетий компьютерные дискеты?

Ученые все чаше говорят о том, что наши далекие потомки могут назвать рубеж XX и XXI веков «Daek Age» — «темными веками», временем, от которого практически не останется никакой информации.

В свое время в Александрийской библиотеке погибло около 700 тысяч томов — большая часть знаний, накопленных в Средиземноморском регионе в античную эпоху. Рукописи без счета гибли и позднее. Лишь с появлением в Европе книгопечатания что-то изменилось. Конечно, бумага оказалась не прочнее папируса, войны не стихли, разграбления и разрушения городов продолжались, пожары не прекратились, но тиражи печатной продукции были значительно выше, чем манускриптов, и потому хоть малая часть книг сохранялась.

Книги что икринки. Как большинство мальков гибнут, не пережив детства, — так и книги гибнут, не пережив веков. Спасутся единицы, десятки, сотни — раритеты. Ими и «кормятся» потомки, перепечатывая их — иногда часто и обильно, иногда лишь отрывками, а то и забывая о них. Много ли современных М. Булгакову или И. Бродскому книг доживет, к примеру, до XXV века?