В этот день (второй после возобновления занятий в Департаменте образования) просыпаться было уже намного легче. Ведь накануне Тима приказал поставить на максимум свой генератор альфа-ритмов и активировал программу «Добрый сон». Спать в Сети он не слишком любил, да и дорого это было – снимать там жилье.
Впрочем, Домовой отлично владел его расписанием на ближайшие пять месяцев и ни за что не позволил бы ему пропустить лекцию. Конечно, если бы Тима приказал своей персональной программе-опекуну отменить обучение…
Тима откинул одеяло, окунувшись в колкую прохладу.
– Доброе утро! – раздался голос матери.
Мальчик даже вздрогнул от неожиданности – родители так редко вступали с ним в аудиоконтакт, что он успевал почти забыть о них. Отец вообще разговаривал с ним в последний раз больше года назад, когда Тима занял у приятеля денег на какое-то модное развлечение (кажется, участвовал в шоу-конкурсе «Перегрузи систему»). Оно съело десятую часть родительского пособия по безработице – а сейчас и не вспомнить, получил ли он тогда удовольствие.
– Сначала пройди в ванную и подготовься к посещению…
– Да знаю, знаю. – Тима опустил ноги на гладкий пол, расцвеченный ровными параллелепипедами света.
– Прерывание запрещено, – бесстрастно пояснил Домовой и продолжал с того же места, восстановив интонацию: – …Лекции. «Я подготовила тебе новую одежду, мальчики твоего возраста носят именно такие цвета…»
– Да что такое? Я уже не маленький! Мне и старая нравилась, – пробурчал мальчик вполголоса и протопал в соседнюю комнату, наступая на освещенные участки – они были чуть теплее.
– «Не спорь со мной, я целый час подбирала фасон. Ты не можешь ходить на занятия в таком тряпье, как вчера. Если уж ты посещаешь их – хотя, видит админ, я не знаю, зачем ты это делаешь, – изволь одеваться так, чтобы нам с отцом не было за тебя стыдно. Где были мои глаза?»
– Ты смотрела какую-то модную постановку, – предположил Тима. – Или участвовала в эрогенно-тактильных играх.
Домовой в ответ промолчал: запись закончилась. «Ладно, будем надеяться, что приступы родительской заботы не войдут ей в привычку», – решил Тима. В ванной он оправился в пасть пластикового бегемота – вчера он впервые подумал, а не приказать ли ему заменить зверя на что-то менее детское (придется оставить родителям сообщение, чтобы выдали немного денег), но фантазировать на тему формы унитаза не хотелось. Да, к тому же придется выходить из Сети и терпеть присутствие бионов, которых пришлют для установки нового оборудования. И еще: с тайной, сладкой надеждой Тима подумал, что все равно разбогатеет и купит себе канюлю, чтобы отправлять все потребности, не вставая с кресла (или даже гравикровати!) – зачем тогда все остальное?
На несколько секунд, разинув рот, он сунул голову в освежитель.
– Душ, – напомнила программа.
Тима нехотя встал на круглую пластину, покрытую мелкими ячейками, и погрузился в облако горячего пара. После того, как в прошлом месяце мама добавила в воду какие-то витамины, в коже стало возникать тянущее ощущение. Увы, ковыряться в настройках Домового Тиме пока не позволялось. Выходя из ванной, он глянул на себя в зеркало и недовольно остановился – на подбородке красовался свежий прыщ.
– Чем ты умываешь меня? – спросил он.
– Стандартная дезинфицирующая смесь «Мыловаренной корпорации Зиммермана», формула 362 (папоротник цветущий), дата изготовления партии – 11 августа текущего года.
– Чиппи, ты видишь, что у меня на морде?
– Новообразование диаметром 2.3 мм, бледно-розового цвета, согласно классификатору медицинской базы данных именуемое фурункулом. Для более точной идентификации вируса требуется химический, бактериологический и спектральный анализ эпидермиса. Произвести?
– Я и сам вижу, что это «фурункул», зануда. Запомни синоним «прыщ». Если я еще раз увижу что-то вроде этого, сотру память, так что можешь считать это слово паразитным.
Обрабатывая болезненный бугорок Тиминой плоти, Домовой тактично промолчал, хотя знал, что у Тимы (как, впрочем, у почти всех пользователей Сети) нет права модифицировать постоянную память системы. Мальчик тщательно осмотрел все тело, отыскивая другие «новообразования», напоследок поворошив пальцем слабые ростки волос на лобке. Те росли удручающе медленно, скорее вовсе отказывались это делать, а попросить Домового применить стимуляторы Тима не решался. Во-первых, тот скорее всего отказался бы, сославшись на отсутствие патологии. Во-вторых, это стоило бы немалых денег, а мальчику не хотелось по пустякам привлекать к себе внимание отца, наверняка еще не забывшего прошлогодний инцидент.
Тима провел ладонью по коротким – ровно 4 микрона длиной, остриженным по последней моде, спиралью сходящимся к макушке – рыжим волосам на голове. В последнее время собственное веснушчатое лицо не слишком нравилось ему, но Домовой наотрез отказывался выводить пигментные пятнышки, ссылаясь на прямой запрет Тиминой матери. Слегка вздутый на кончике нос и несимметричные – нижняя непростительно, по-детски пухлая, а верхняя тонкая – губы тоже выглядели сомнительно. Ладно, хоть уши не подкачали, да и то он добился того, чтобы они оттопыривались под правильным углом, только ношением специальных державок. Когда не находился в Сети, разумеется. Иначе бы педантичный компьютер приделал к его образу эти нелепые протезы (Тима целый месяц отказывал себе во всем, чтобы сэкономить и заказать их по пневмопочте).
