Золото пиратов. Монеты и пуговицы, золотые цепи, рыцарские ордена. Россыпи сияющих алмазов, кровавый жар рубинов. Ожерелья, кольца, шкатулки.
Трясущимися пальцами Люсьен листал журнал о музеях. Слабо мерцающее испанское золото, столетия пролежавшее на дне Карибского моря, теперь, по завершении всего, беспорядочной грудой было свалено на кровати, словно дешевая портновская фурнитура.
– У меня уже есть новый план, – обратился он к обнаженной женщине, стоявшей у окна. – Посмотри на эти картинки, Камми.
Женщина не тронулась с места, сделав вид, что не слышит.
Поднявшись, Люсьен откупорил шампанское и разлил в бокалы, которые ради этого случая принес сюда, в этот стоявший на отшибе домишко.
– Камилла, – негромко позвал он. – За наш успех. – Он протянул бокал женщине.
Выбрав из всех украшений жемчужное ожерелье в три нитки, Люсьен обвил им ее шею, и женщина вздрогнула от его прикосновения.
Он прижался губами к отметинам своей яростной страсти у нее на спине, оставшимся после того, как он кинул ее на груду драгоценностей и там и оттрахал.
– Почему ты притихла? Что-нибудь не так?
Продолжая дрожать, Камилла скрестила руки, прикрывая обнаженную грудь.
– Ты не говорил, что убьешь ее.
Люсьен поцеловал порез от лезвия на ее плече, все еще сочившийся кровью.
– Только и всего-то? – хмыкнул он. – Эта жадная старая карга Гертруда Бингем дрючила тебя и недоплачивала. Она получила то, что заслужила.
– Ты снес ей голову. – Камилла не отрываясь смотрела на него.
– Я не собирался, но она так неожиданно вломилась. – Голос Люсьена был спокоен. – Конечно, риск существует, когда уводишь драгоценностей на миллионы.
Камилла яростно замотала головой.
– Да ладно тебе, – примирительно проговорил Люсьен. – Бабке было далеко за восемьдесят…
Камилла поднесла руки к горлу, как будто ожерелье душило ее.
– Так много крови, – глухо прошептала она.
– Не думай об этом. Думай о себе, обо мне и о том, как мы займемся любовью на нашей яхте.
Вцепившись в него, Камилла прижалась к его груди:
– Я… я люблю тебя.
И тут же нож, выскользнувший из его кармана, оказался у него в руке, а потом глубоко вошел в ее тело как раз там, где оканчивалась линия ребер. Осознание случившегося, понимание предательства и приход смерти – все соединилось в одном коротком мгновении. Возбуждение отозвалось гулом в его ушах, когда Люсьен ощутил, как жизнь покидает ее тело.
Он не стал удерживать ее, и Камилла осела на ковер. Потом он вытер руки ее блузкой и, сняв ожерелье, закатал тело в ковер, как сигару. Под ковром оказался слой брезента, что только облегчит уборку.
Нет грязи – нет проблем.
Одевшись и побросав драгоценности в чемодан, Люсьен долго и неодобрительно смотрел на упакованный труп Камиллы. Все как-то слишком быстро закончилось, и теперь к нему пришла усталость, а за ней беспокойство.
Единственное, чем он мог его побороть, – начать планировать следующую развлекуху прямо сейчас.
Взяв журнал, Люсьен сунул его в чемодан поверх сверкающей кучки драгоценных камней.
Силвер-Форк, Орегон
Девять месяцев спустя
Эбби Мейтленд еще раз проверила содержимое сумочки. Ключей не было.
О нет, только не это! Только не сегодня.
С трудом сдерживая рыдания, она прижалась горячим лбом к двери. В сумочке был только бумажник, мобильный телефон и губная помада. Шеба мяукала из-за двери так, словно голодала несколько недель.
Эдгар, с которым она встретилась сегодня на свидании вслепую, стоял и крутил на пальце ключи от машины.
– Так и не пригласишь выпить кофе на ночь? – Его голос дрожал от предвкушения.
«Да, урод. Лучше повешусь». Только из-за Дови она не проронила ни слова. Ее все прекрасно понимающий коллега как раз и договорился о свидании для нее. Эбби не задумываясь согласилась провести вечер с этой жабой, и теперь лучше ей было держать рот на замке.
В действительности они сначала встретились в музее науки в Портленде, возле новой экспозиции, Эдгар сумел произвести на нее впечатление – он хорошо выглядел и правильно говорил. Флирт при обмене электронными адресами также был очень мил, и первый час свидания прошел вполне нормально.
Но после определенного количества вина остроумие и очарование Эдгара куда-то испарились; его лицо налилось краской, он перестал слушать, что ему говорят, и лишь не отрываясь пялился на ее грудь. А к тому времени, когда принесли еду, Эбби уже прикидывала, как бы ей вежливо улизнуть. Наверное, ей нужно было заранее заказать машину, но она и не представляла, насколько Эдгар пьян, пока не отправилась домой в его машине.
– Мне достаточно общения на сегодня, – наверное, в восьмой раз повторила она. – А тебе достаточно пить.
– Действительно, я немного перебрал и назад до Портленда не доеду. Но ты ведь не прогонишь меня, куколка? Я тебе пригожусь.
Куколка?
– Мечтать не вредно, Эдгар, – отрезала Эбби. – Сними комнату.
– Классная идея. Поехали, проверим этот мотельчик на шоссе. – Он качнулся в ее сторону. – Меня страшно возбуждают дешевые мотели, где все отлично слышно.
– Ни за что. – Она отодвинулась, чтобы не чувствовать его винно-чесночного перегара. Хозяйка жила на первом этаже, но вряд ли восьмидесятилетняя женщина будет в восторге, если Эбби вытащит ее из постели посреди ночи.
