Нью-Йорк, 1868 год
Он должен рассказать ей все.
Сет Тайлер закрыл глаза и прижался щекой к окошку экипажа, пытаясь остудить свое пылающее лицо прохладой залитого дождем стекла. Никогда еще он не чувствовал себя таким сиротливо одиноким и напуганным. Ни разу в жизни ему не доводилось испытывать такое безысходное отчаяние.
Он закашлялся от подступившего к горлу приступа тошноты и только тогда ощутил голод. Сет был слишком подавлен, чтобы помнить о еде после того, как детектив рано утром раскрыл ему страшную правду о его происхождении.
И именно эту правду он должен был рассказать Пенелопе.
Но как рассказать ей? Как вынести то выражение ужаса и отвращения, которое появится на ее милом личике после его признания? Как пережить огромное горе, если он потеряет ее?
Но он должен расстаться с ней, у него нет другого выхода. Разве может он жениться на ней, зная, кто он и кем ему предназначено стать?
Когда Сет набрался мужества, стремясь достойно встретить предстоящее тяжелое испытание, колесо экипажа попало в глубокую рытвину на углу Семнадцатой улицы и Ирвинг-Плейс, в ту самую яму, куда попадал каждый экипаж, возивший его в театр на прошлой неделе. От неожиданного толчка Сет больно ударился щекой о стекло, и этот удар предупредил его, что они подъезжают к Музыкальной академии.
Слишком утомленный, чтобы поднять руку и потереть ушибленное место, Сет с трудом приоткрыл глаза и вяло взглянул на залитую дождем улицу. Стекло запотело от его горячего дыхания, и мелькавшие за окном прохожие казались призраками. Добравшись до угла Четырнадцатой улицы и Ирвинг-плейс, экипаж замедлил ход, извозчик некоторое время подыскивал место в длинном ряду выстроившихся карет, кебов и экипажей, которые поджидали выходивших из театра зрителей. Наконец, слегка накренившись, кеб втиснулся между двухместной каретой и неповоротливым экипажем, запряженным одной лошадью, вызвав поток непристойной брани у соседа-извозчика.
— Пенелопа Пэрриш была превосходна сегодня вечером, — донесся до Сета высокий женский голос.
— Она необыкновенная девушка, — гулко произнес спутник женщины. — Голос просто ангельский, да фигура и личико тоже под стать. Это такая редкость для оперной певицы. Большинство из них напоминают потрепанных племенных кобылиц.
Это замечание вызвало негодующие восклицания у женщин. Ухмыльнувшись, мужчина добавил:
— Помяните мои слова, эту девушку ждет блестящее будущее. И я сердечно рад за нее. Браво!
Дождь хлынул с новой силой, и люди торопливо прошли мимо экипажа Сета. Их голоса затихли вдали, когда они укрылись в своих каретах.
Пенелопа Пэрриш. Необыкновенная. Прекрасная. Талантливая. Сет улыбнулся с нежной гордостью. Его Пенелопа.
«Но ненадолго», — предупредил его внутренний голос.
От этой мысли у него сжалось сердце, и если бы здесь не было так людно, он наверняка поднял бы кулаки к небесам и в крике выплеснул свое негодование.
За что?! Он не заслужил того, чтобы вся его жизнь была разрушена! Он заслужил право на лучшую участь! Он долго работал и упорно боролся за все, что имел. И при этом он старался оставаться хорошим человеком, и, по его собственному мнению, ему это удалось. Так почему… Господи!.. Ответь, почему сейчас, когда он наконец достиг вершины успеха и встретил любовь, о какой не мог и мечтать, на него обрушилось это проклятие?
Сет закрыл лицо руками, у него вырвался невольный стон. Что же ему делать? Боль, резкая и незатухающая, кипела в нем и захватывала все его существо, и он в любой момент мог потерять контроль над собой.
Все внутри у него оборвалось, когда Сет представил, как тосклива будет его жизнь без Пенелопы. Она была для него всем: его радостью в жизни, счастьем, поводом для улыбок. Все, что он делал, он делал ради нее в своем бесконечном стремлении быть достойным ее любви. Его душа погибнет без этой любви. Она высохнет, и от него останется лишь телесная оболочка… совсем как от его недавно отыскавшегося отца.
Боже милостивый! Неужели ему в самом деле суждено разделить судьбу своего отца? Возможно ли, что он обречен провести свою жизнь в стенах психиатрической лечебницы, всеми покинутый и презираемый, оставленный умирать в одиночестве? И его жизнь превратится в жуткий ад, единственным избавлением от которого может стать только смерть? Нет, это невозможно.
Но как избежать такой судьбы? Ведь дело не столько в том, что его произвел на свет сумасшедший, сколько в жутком преступлении, которое привело его отца к заточению в психиатрическую лечебницу: брат изнасиловал свою родную сестру.
И Сет был проклятым плодом насилия.
Поэтому теперь, зная о своей дурной крови, о наследственности, которая, возможно, и его ввергнет в пучину безумия, он больше не мог думать о женитьбе на Пенелопе.
Она так прекрасна и талантлива, что вправе рассчитывать на счастливую жизнь с мужчиной, имеющим прочное положение в обществе и ясное будущее. С мужем, который будет ободрять ее, вдохновлять, ценить и разделять ее успех; с тем, кто даст возможность их детям унаследовать ее необыкновенное дарование.
