Прямо посреди открытого космоса висела плывущая в невесомой пустоте скала. На плоской вершине, на небольшой площадке, освещаемой тусклым светом далеких звезд и галактик, находились четверо. Посреди площадки возвышалась конструкция из ржавых железных прутьев в палец толщиной, на вершине которой возлежал стеклянный шар размером с кулак. Одну из присутствующих можно было узнать. Это была Зив, супруга великого Мардукора. Даже несмотря на красные опухшие глаза и растрепанные волосы, ее все так же можно было назвать наипрекраснейшей.
– Почему вам всегда наплевать на происходящее?! – выкрикнула супруга бога. – Вы же тоже сгинете, когда Восставший покончит с живыми! Или вы думаете, что он до вас не доберется?!!
– Успокойся, девочка моя. – проскрипела ей в ответ седая дряхлая старуха. – Не забывай, что ты в гостях.
В ответ на это Зив лишь глухо скрипнула зубами, сжимая кулаки.
Ее собеседники, а вернее – собеседницы, выглядели… Просто.
Старуха, древняя, дряхлая, вся сморщенная и высушенная, с пятнистой сухой кожей. Казалось, что она вот-вот отойдет в царство мертвых. Но горящие живым огнем глаза ясно говорили, что она сама легко отправит туда любого бога смерти. Босая, одета старуха была в серый просторный старый балахон с капюшоном, подпоясанный простой, потертой временем веревкой.
Женщина средних лет. В деревянных сандалиях и простолюдинской, застиранной до потери цвета, когда-то белой тоге. Каштановые, слегка выгоревшие на солнце, волосы были распущены и слегка тронуты сединой. А лицо начали надкусывать первые морщинки. И такие же, наполненные силой глаза.
И девушка, вот только-только вышедшая из подросткового возраста. Полупрозрачная вызывающая одежда, едва прикрывающая самые интересные места. Не то рисунки, не то татуировки и с драконами, и с цветами виднелись и на спине, и на животе, и на конечностях. В своих новеньких сандалиях с ремешками, оплетающими ноги до самых икр, она была, пожалуй, единственной модницей из этой троицы. Но даже озорная, почти детская улыбка не могла скрыть силы и мудрости, плескавшихся в ее глазах.
Вся троица сидела в грубо вытесанных прямо в каменных глыбах креслах.
Любой, увидивший их даже впервые в жизни, подумал бы, что перед ним фотоколлаж одной и той же женщины. До и после. Но все в этой троице были сестрами. Однояйцевыми близняшками, а по совместительству родными тетушками Мардукора и кровными сестрами Сефоттина.
Богини Судеб. Норны.
– Не думай, что нам все-равно. – продолжила самая молодая. – Но любое вмешательство нарушит ход событий и контракт…
– Контракт?! – неожиданно резко выкрикнула Зив, а на ее глазах показались слезы. – Мар мертв! О каком контракте может идти речь?! Его тело сгорело на моих руках! Это конец!
– Любой конец является началом, а любое начало истекает из чьего-либо конца. – загадочно ответила женщина. – Все судьбы катятся по кругу, словно колесо. И те, кто отнимает жизни, когда-нибудь теряют и свою.
– Когда бунтарь дотянется до вас, я пожелаю ему «приятного аппетита». – сжав кулаки, сквозь зубы прорычала супруга Мардукора и растворилась.
– Знаете, а мне ее даже немного жалко… – с грустью сказала младшая. – Она слепа и даже не желает видеть…
– Она еще совсем юна. – проскрипела старуха. – Слепой котенок в мире зрячих псов.
– Но все пока еще идет по плану. – добавила средняя.
И вся троица устремила свои взоры в глубину хрустальной сферы.
* * *
От увиденного и пережитого в моей голове было пусто, словно в бутылке, с которой начинается пьянка. И только «Эпидемия» напевала в этой пустоте, прямо в мозгах, свою композицию, клип по которой был не просто про нас с Лехой, но и по всей этой сраной ситуации.
«Явь или сон, век или миг
Остановилось время
Кто я такой? Чей это лик?
В зеркале ледяном.»…
Да. Я хуй знает, что происходит, и где я ваще нахожусь, но время тут реально либо застыло, либо пиздец как медленно идет. Я, наверно, минут пять просто тупил, встав на четвереньки на свой свежезамороженный трупик и рассматривая расплескавшиеся по камням мозги. За это время Увалия вроде даже не шелохнулась.
«Я помню снежный вихрь, звериный вой,
Сомкнулось небо надо мной.»
В какой момент наступили перемены в обстановке, я даже и не заметил. Вроде вот только что любовался собой, таким тупым и красивым, а в следующий миг все заволокло каким-то белым туманом. Или не туманом? Я хуй знает, как это описывать. Все кругом как утром на озере в конце лета. Белая молочная стена, словно туча на землю легла. Как говорится – хоть топор вешай. Выглядело это однозначно, как туман. Но себя я видел четко. Хоть ноги. Хоть вытянутые примо перед собой руки. Но я не видел даже, на чем я стою. Словно на облаке, но твердом.
– Ну что, пацан, допрыгался? Гы-гы-гы-гы-гы! – раздался справа знакомый рычащий голос.
Странно, но страха не было. Да и хули уже тут бояться? Я уже сдох. А это значит, что и Мардукор тоже.
– Скорее, доползался. – ответил я, поворачиваясь на голос.
Ага, шаман. Ну, в целом, логично. Он же тоже типа умер.
– Расскажешь, где мы и что в целом происходит? – спросил я у старого повелителя духов.
– А ты еще не догадался? – оскалился орк. – Сдох ты! Хотя, стоит признать, противники ваши те еще падальщики! Нет бы, по честному, сойтись в бою! Меч на меч, кулак на кулак! Так нет же! Тьфу! С воздуха, без предупреждения! Шакалы!
