Западноевропейский сонет XIII-XVII веков

История сонета насчитывает семь с половиной столетий. За это время сонет знал эпохи, когда его возносили до небес, и периоды, когда его низвергали в адские бездны. Родился он в преддверии Возрождения, и именно в эпоху Ренессанса (в Италии это XIV–XVI вв., в других странах XV–XVI вв.), да в последующем, XVII столетии сонет переживает пору наивысшего расцвета. Просветительский XVIII век (за исключением, быть может, Италии) с пренебрежением отмахнулся от этой «безделушки», а романтизм вновь сделал его предметом всеобщего интереса. Именно в эпоху романтизма появляются два сонета о сонете, которые напечатаны на открывающем книгу развороте-форзаце и служат своеобразным эпиграфом и к этой статье, и ко всей книге: Август Вильгельм Шлегель, один из основоположников и теоретиков немецкого романтизма, кратко определяет сонетный канон, а французский романтик Шарль Сент-Бёв расставляет важнейшие вехи в предшествующем развитии жанра.

На протяжении всей своей истории сонет оставался объектом ожесточенной полемики. Иногда и предвидеть трудно, с какой стороны донесется гневная отповедь ему, а с какой — страстный панегирик… «Поэму в сотни строк затмит | Сонет прекрасный», — провозглашает законодатель классицизма, рационалист Никола Буало, в общем-то пренебрегавший лирическими жанрами. А романтику Байрону сонет показался «педантичным и скучным». Где искать объяснение этим неожиданным и полярным оценкам? Почему сонет порождает либо восторг, либо негодование, равнодушие же — никогда? Разгадка этой тайны лежит в самой природе сонета и в его долгой истории.

Среди огромного разнообразия поэтических сочинений различных жанров существует сравнительно небольшое число так называемых твердых форм, строго канонизированных и устойчивых строфических комбинаций. Таковы, например, родившиеся во Франции и Италии средних веков триолет, вириле, секстина; таковы же газель — в иранской, танка — в японской поэзии. Все они существуют много веков и получили распространение далеко за пределами своей родины. Однако ни одна твердая форма по популярности и распространенности не сравнится с сонетом.

Появился он, видимо, в начале XIII в. в Италии. Само его обозначение (ит. Sonetto) происходит от провансальского слова Sonet (песенка), но в основе, конечно, лежит слово Son (звук) и поэтому название этого жанра можно было бы перевести как «звонкая песенка».

Очень рано, уже в конце XIII и в XIV в., в Италии определились все основные канонические правила написания сонета. А в 1332 г. падуанский юрист Антонио да Темпо в своем поэтическом трактате сформулировал эти правила. Позднее они неоднократно уточнялись, чаще всего ужесточались.

Наиболее устойчивые структурные признаки сонета — это стабильный объем (четырнадцать строк); четкое членение на четыре строфы: два четверостишия (катрена) и два трехстишия (терцета); строгая повторяемость рифм (в катренах обычно две рифмы четырежды; в терцетах другие три рифмы дважды или две рифмы трижды); устойчивая система рифмовки (в классическом сонете: перекрестная или, предпочтительней, охватная рифма в катренах, несколько более разнообразная схема рифмовки в терцетах); постоянный размер (обычно это наиболее распространенный в национальной поэзии размер: пяти- или шестистопный ямб в русской, немецкой, голландской, скандинавской поэзии; пятистопный — в английской; одиннадцатисложный стих — в Италии, Испании и Португалии; так называемый александрийский стих — двенадцатисложный с цезурой посредине — в классическом французском сонете). К этим основным требованиям сонетного канона можно добавить некоторые другие, имеющие также более или менее универсальное значение. Так, каждая из четырех частей (катренов и терцетов) должна обладать, как правило, внутренней синтаксической законченностью и цельностью; катрены и терцеты различаются и интонационно (на смену напевности первых приходит динамичность и экспрессия вторых); рифмы должны быть точными и звонкими, причем рекомендуется регулярная смена мужских рифм (с ударением на последнем слоге) рифмами женскими (с ударением на предпоследнем слоге). Канон предписывает также не повторять в тексте слова (это, конечно, не относится к таким частям речи, как союзы, местоимения и пр.), если только это повторение не продиктовано сознательным замыслом автора (см., например, 61-й сонет Петрарки).

Литераторы по-разному относились к требованиям сонетного канона. Одни считают малейшее отклонение от этих структурных принципов профанацией искусства и даже отказываются называть сонетами сонеты, в которых допущены такие отклонения; немецкий поэт Иоганнес Р. Бехер презрительно именует их «четырнадцатистрочниками». Другие восстают против узды правил, которые, по их мнению, лишь сковывают творческую фантазию автора и являются якобы реликтом средневековой схоластики. Третьи — и таких немало — убеждены, что, как всякое правило, сонетный канон должен предполагать и исключения. Впрочем, некоторые из сторонников этой точки зрения, не вступая в теоретические споры, в своей поэтической практике истолковывают канон довольно свободно (среди них и Пушкин).