Гэмпшир, Англия
Август 1852 года
Всякий, кто прочитал хотя бы один роман, знает, что гувернантки — кроткие, забитые создания. Они тихи, покорны и рабски угодливы. Само собой, хозяин дома вправе ожидать от них почтительности. Лео, лорд Рамзи, никак не мог взять в толк, почему судьба послала ему вовсе не такую гувернантку. Семейство Хатауэев наняло Кэтрин Маркс, которая, по мнению Лео, только позорила свое ремесло.
Не то чтобы Лео придирался к мисс Маркс или сомневался в ее способностях. Она отлично обучила двух его младших сестер, Поппи и Беатрикс, всем тонкостям светского этикета. А девушки нуждались в наставнице, ведь Хатауэи не подозревали, что им придется вращаться в высших кругах британского общества. Дети воспитывались в строгих традициях среднего класса в деревне к западу от Лондона. Их отец, Эдвард Хатауэй, ученый-историк, специалист по Средневековью, считался человеком благородного происхождения, но отнюдь не аристократом.
Однако после целой череды самых невероятных событий Лео унаследовал титул лорда Рамзи. Он готовился стать архитектором, а превратился в виконта с землями и арендаторами. Хатауэи переехали в поместье Рамзи в Гэмпшире, где им пришлось изрядно потрудиться, чтобы соответствовать требованиям новой жизни.
Самое ужасное, что выпало на долю сестер Хатауэй, — изучение бесчисленных нелепых правил и предписаний, которыми должны руководствоваться юные леди из высшего общества. Если бы не терпеливые наставления Кэтрин Маркс, сестрички метались бы по Лондону с грацией перепуганных насмерть слонов. Мисс Маркс совершила с девушками настоящее чудо, особенно с Беатрикс, самой большой чудачкой из всего в высшей степени странного семейства Хатауэев. Хотя Беатрикс обожала резвиться на лужайках и бродить по лесам, словно дикарка, мисс Маркс умудрилась убедить ее, что в бальных залах ведут себя иначе. Она даже сочинила для своих воспитанниц целый цикл стихотворений — свод правил этикета, в том числе и этот литературный шедевр:
Юным леди сдержанность пристала,
В беседах с незнакомцами — особо.
Флирт, ругань, жалобы и свары
Погубят репутацию в два счета.
Разумеется, Лео не раз язвительно прохаживался насчет поэтического дара мисс Маркс, но в душе признавал, что ее методы себя оправдывают. Поппи и Беатрикс успешно приняли участие в лондонском сезоне. Вдобавок Поппи недавно вышла замуж за респектабельного владельца отеля по имени Гарри Ратледж.
На попечении гувернантки осталась одна Беатрикс. Мисс Маркс охотно взяла на себя роль дуэньи и компаньонки энергичной девятнадцатилетней девушки. Теперь в семействе Хатауэев Кэтрин Маркс считалась едва ли не членом семьи. Что же до Лео, то он не выносил эту женщину. Она пространно излагала свое мнение по любому поводу и осмеливалась делать ему замечания. В тех редких случаях, когда Лео пытался держаться дружелюбно, мисс Маркс сердито огрызалась или с презрением отворачивалась. А стоило Лео высказать какое-нибудь здравое суждение, эта несносная особа тотчас перебивала его, принимаясь нудно перечислять, в чем он ошибается.
Постоянно сталкиваясь с враждебностью гувернантки, Лео невольно стал отвечать ей тем же. Весь минувший год он пытался убедить себя, что презрение Кэтрин Маркс ничего для него не значит. В Лондоне немало женщин куда более красивых, обворожительных и привлекательных.
Если бы только мисс Маркс не занимала все его мысли.
Возможно, виной тому были секреты, которые она так ревностно оберегала. Кэтрин никогда не рассказывала ни о своем детстве, ни о семье, как и о том, что заставило ее пойти в гувернантки. Какое-то время, весьма недолго, она преподавала в школе для девочек. Впрочем, мисс Маркс отказывалась обсуждать свою учительскую карьеру, как и причины, побудившие ее оставить пансион. Среди ее бывших учениц ходили слухи, что мисс Маркс — бедная родственница директрисы пансиона. Поговаривали также, что она падшая женщина, потерявшая положение в обществе и вынужденная пойти в услужение.
Глядя на эту независимую, упорную и настойчивую особу, легко было забыть, что она довольно молода, ей лишь немногим больше двадцати. Когда Лео впервые увидел Кэтрин, она походила на типичную засушенную старую деву: в очках, с угрюмо нахмуренными бровями и сурово сжатым ртом, с негнущейся спиной, прямой как кочерга, и гладко прилизанными волосами, тускло-коричневыми, словно крылья фруктовой мушки. Лео прозвал ее Смертью с косой, несмотря на бурные протесты семьи.
Но за минувший год в Кэтрин произошла поразительная перемена. Ее тощее как спичка тело заметно округлилось, сохранив изящество и стройность, а бледные щеки налились румянцем. Приехав в Лондон полторы недели назад, Лео с изумлением увидел мисс Маркс со светло-золотистыми локонами. Она не один год красила волосы, но после ошибки аптекаря была вынуждена отбросить притворство. И если темные пряди огрубляли ее лицо с тонкими чертами и белой кожей, придавая ему излишне суровый, строгий вид, природные белокурые кудри шли ей необычайно.
Лео пришлось смириться с неприятным фактом, что Кэтрин Маркс, его смертельный враг, — настоящая красавица. Но на самом деле вовсе не цвет волос так изменил ее облик… просто без привычных ухищрений мисс Маркс испытывала неловкость. Она чувствовала себя уязвимой, и это бросалось в глаза. Ничего удивительного, что в конечном счете Лео захотелось сорвать с нее покров таинственности. Он жаждал разгадать эту загадку.
