Год назад в издательстве Института Гайдара появилась в русском переводе книга под названием «Есть ли будущее у капитализма?». Ее авторами являются такие «генералы» от макроисторической социологии как Иммануил Валлерстайн, Рендалл Коллинз, Майкл Манн, Крэг Калхун и Георгий Дерлугьян. Последний был инициатором этой коллективной работы и редактором ее перевода на русский язык. Оригинал книги вышел в издательстве Оксфордского университета, а кроме того, она переведена еще на 13 языков.
Нужно сразу сказать, что реакция на появление русского перевода этого эпохального труда сначала была достаточно вялой. Конечно, были сообщения в прессе о появлении книги. Но если говорить о чем-то, что можно было бы назвать хотя бы рецензиями, то их поначалу было не так уж много. Пожалуй, первой появилась рецензия Константина Бандуровского на английское издание книги[1–1]. После перевода на русский в основном это были статьи и интервью самого Г.Дерлугьяна, в которых он рассказывал о книге. Кроме того, нужно отметить коротенькую обзорную рецензию в журнале «Эксперт»[1–2]. Заслуживает также внимания рецензия Кирилла Теллина на сайте «Открытая левая»[1–3]. Но к концу 2015 года волна публикаций начинает нарастать. В ноябре появляется очень интересна рецензия Бориса Кагарлицкого в интернет-журнале «Рабкор. ру»[1–4], потом статья Василия Колташева в газете «Взгляд»[1–5]. В декабре 2015 года появилась статья исследователя из Киева Алексея Шестаковского «Неясное будущее капитализма: реферат-рецензия»[1–6]. Но все равно, мне кажется, что эта книга заслуживает более пристального внимания. Поэтому свои соображения, возникшие по ходу прочтения книги «Есть ли будущее у капитализма?», я постараюсь изложить в небольшой серии статей.
Меньше всего мне хотелось бы, чтобы они воспринимались как «отлуп» авторам рассматриваемой книги. И не только по причине того, что я полностью осознаю разницу в «весовых категориях» и возможность по этой причине оказаться в ситуации Моськи, лающей на Cлона. Эта ситуация была бы тем более глупой, что этот самый «Cлон» (имеется в виду, в первую очередь Иммануил Валлерстайн как ключевая фигура этого проекта) — несомненно, крупнейшая величина во всей западной социологии последних десятилетий — выступает против капитализма[1–7], и может показаться, что «Моська» именно поэтому на него и лает.
Мне не хочется писать «отлуп» еще и потому, что мне глубоко симпатичны если не сами авторы, то, как минимум, те цели, которые они перед собой ставили в этой книге — дать научную критику капитализма. Притом, как минимум, часть авторов пытаются критиковать капитализм именно «слева».
Я ставлю это слово в кавычки по двум причинам. Во-первых, потому что речь идет не о политической, а о сугубо теоретической позиции, и поэтому это слово употребляется как бы в переносном смысле. Во-вторых, потому, что с помощью этих кавычек я хочу отослать читателя к тому пониманию критики, которое в свое время предложил Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме», обращая внимание на то, что одно дело, когда Энгельс критикует Канта за агностицизм, то есть отрицание способности человеческого мышления познать мир, а другое, когда Канта критикуют за то, что он недостаточно последовательный агностик, и поэтому предлагают вернуться от Канта назад к скептицизму Юма и субъективному идеализму епископа Беркли[1–8]. То есть, речь идет о критике прогрессивной, революционной, и критике реакционной.
Так вот, критики капитализма «справа» сейчас сколько угодно, и устремления ее авторов мне, наоборот, глубоко несимпатичны. Причем мне несимпатичны устремления всех подряд реакционеров, независимо от того, чьим именем они при этом клянутся — Аллаха, Христа, Адама Смита, Гитлера или Сталина. Любые призывы вернуться назад, будь то в Средневековье, будь то на ту стадию капитализма, когда он был еще прогрессивным общественным строем, будь то даже самые успешные на свое время попытки вырваться за пределы капитализма, в самом лучшем случае (потому что обычным случаем для попыток вернуть капиталистический мир назад, скорее всего, будет катастрофа глобального масштаба) приведут к тому, что придется повторить уже пройденный путь движения капитализма к его нынешней стадии. Только жертвы теперь будут гораздо больше, поскольку неизмеримо возросла мощь производительных сил, которые на нисходящей ветке развития капитализма превращаются в силы разрушения. Сказанное отнюдь не значит, что возвратные движения в истории невозможны (вернулись же мы от социализма к капитализму) или по определению вредны, разрушительны (напротив, разрушительным и вредным оказывается бездумный отказ от достижений прошлого — неважно, идет ли речь о «пролеткульте» или о «декоммунизации»). Это значит только то, что гибельными являются попытки копировать старые формы и методы, какими бы успешными и прогрессивными они раньше не были. Нужно уметь брать прошлое с собой в будущее, а не отказываться от будущего во имя прошлого. Или, другими словами, сохранить достояние прошлого, его содержание, можно только одним способом — своевременно меняя формы исторического движения.