— Приехали, — Сагео снял с контроллеров руки, откинулся на спинку кресла, уставился в потолок. — Борт дальше не следует.
Никто не отвечал. Мету, вцепившись в колени пальцами, смотрела в левый экран. Небол сидел, закинув голову и закрыв глаза. Корде, держа Небола за руку, смотрела в правый. Леро уставилась в длинные листья, распластанные по лобовому.
— Ну, и что будем делать? — сказала наконец Мету и обернулась к Сагео. — Надо ведь что-то делать.
— Не знаю, — ответил Сагео через минуту. — Я пока просто рад, что живы остались.
— Я тоже, — сказал Небол. — Только смысл? Мы покойники. Просто умрем чуть позже.
— Ты кого-то винишь? — Сагео отозвался устало и безразлично. — Кто-нибудь виноват?
— Ты, разумеется. Кто еще? Ты пилот. Железка твоя. Вот ты и крайний. Когда есть виновный, умирать легче.
— Хватит! — Леро стукнула ладонью в переднюю спинку. — Я умирать не собираюсь. Поэтому мне виновный не нужен. Тем более — кого на самом деле винить? Причем здесь Саг? Сами всё знали. А что делать — известно. Давайте передохнем и посмотрим, что делать с капсулой.
— Про капсулу можно забыть, — отозвался Сагео в потолок. — У нас выход только один. Триста километров по этим джунглям до станции. Даже если там придется ждать год — неважно. На станции мы не погибнем. Как здесь.
— Совсем забыть? — спросила Корде, отвернувшись от экрана. — Все-таки?
— Боюсь, совсем, Ко. Я пилот, как сказал Небол, а не техник. Могу управлять шлюпом, сервис-капсулой, если придется. Управлять, а не ремонтировать. У меня обычная лицензия, в конце концов.
Сагео протянул руку и обесточил аппараты капсулы. Мониторы погасли, отключилась индикация на контроллерах, только диски аварийного освещения под потолком проливали безжизненный свет на мертвую панель контроля. Снаружи по экранам капсулы скреблись длинные ржаво-зеленые листья.
— Ну, что тут такого? — воскликнула Мету, отвернувшись от мрачного леса. — Неужели трудно сообразить, как переключить этот ваш аварийный сектор? Для этого не нужна лицензия.
— Мету, я уже говорил, триста раз. Это обычная стандартная капсула. Это тебе не конструктор какой-то, в конце концов.
— Мету, — Небол взял ее за руку, — на самом деле. Это как смывной бачок. Только одна кнопка. Она собрана из стандартных модулей и предназначена для определенной цели. И все это хозяйство закрыто и запечатано, чтобы не лезли болваны.
— Как мы.
— Аварийный сектор заряда он и есть аварийный. От него питается передатчик и выживалка. Он рассчитан на две недели. Считается, что за две недели нас как бы найдут.
— Вообще, вся навигация предполагает крайний срок четырнадцать суток, — добавил Сагео. — Все системы поиска заточены под этот срок. Вот только...
— Вот только, — хмыкнула Корде, — мы сейчас совсем не в гражданском секторе. И когда нас найдут? И вообще, я так поняла, по вашим дурацким намекам, нас здесь искать не будут?
— Я тоже так поняла, — Леро вздохнула. — После твоих, Саг, страшилок. Что на наше «Спасите!» никто не ответит. Можно про него забыть.
— Вот и забудем, — отозвался Сагео без выражения.
— Значит, — сказала Мету со злостью, — будем сидеть в этой коробке пока не умрем с голоду? Или перегрызем друг друга?
— Мету, хватит болтать. Повторяю, будем добираться до станции.
— До станции, — Небол усмехнулся. — Триста километров по этим джунглям. Считай, нагишом, — он дернул Корде за край короткого платья.
— Здесь не холодно, — отозвался Сагео. — Двадцать — двадцать четыре градуса днем. Восемь — двенадцать ночью. Оружие у нас есть.
— Один разрядник? — Корде еще раз хмыкнула. — С одним элементом?
Сагео не ответил.
— Триста километров и так идти неделю. А здесь? — Мету посмотрела в угрюмый лес за экраном.
— Будем идти две недели, — сказал, помолчав, Сагео. — Пайка хватит. Воду найдем или приготовим — в комплекте все есть... И две недели здесь есть. Будет несладко, понятно.
— Боюсь, мы даже не представляем, как будет несладко, — сказал Небол. — Что мы знаем про эту точку? Ничего. Во всяком случае, ничего хорошего.
— Каторга, — кивнул Сагео. — Геоклимат, конечно, не такой, как на некоторых. Вы просто не знаете... Здесь еще курорт, можно сказать. Но все равно, здесь, как бы сказать, неуютно.
— Здесь, как бы сказать, очень неуютно. Особенно если учесть кислотный сезон. В который мы, к слову, почти попадаем. Смерть через десять минут. Так что если идем, Саг, то идем сейчас же. И как можно быстрее.
— Мамочка, — засмеялась Корде сквозь слезы. — Это еще и кислотная точка! Еще этого не хватало...
— Мы успеем. До сих пор справочные данные нас не подводили. У нас две недели как минимум, повторяю. Главное — успеть дойти до тех скал, которые мы определили сверху — которые вдоль реки... Там укрытие мы найдем. Пайка хватит, — Сагео помолчал. — Но мы успеем дойти и до станции. Я в джунглях бывал, а здесь не такие, в общем, и джунгли. Одно название. Здесь они вообще так называются только потому, что это экваториальный пояс... Настоящие джунгли гораздо хуже. На кислотных точках флора и фауна обычно слабая. А здесь и наклон такой, что полярная зона в треть полушария — вообще ничего не растет. На всей точке два класса животных, пять классов растений, в каждом отрядов и что там дальше — по пальцам пересчитать. Повторяю, настоящие джунгли — это когда без разрядника не пройти. Здесь так не будет. Не хнычь! — он обернулся, улыбнулся, хлопнул Корде по колену. — Страшно, неуютно, но не так, чтобы ложиться и умирать.
