Я, конечно, вернусь...

Я, конечно, вернусь...

Авторы:

Жанр: Поэзия

Цикл: Современные и классические бестселлеры

Формат: Полный

Всего в книге 23 страницы. Год издания книги - 2011.

В эту книгу вошли песни, написанные В. Высоцким специально для кинофильмов. Одним из них улыбнулась удача: можно ли представить фильм «Вертикаль» без его неповторимого голоса, интонаций, без этих навсегда врезавшихся в сердце и память строк «Если друг оказался вдруг…», «Лучше гор могут быть только горы…»?! У большинства же этих песен судьба такая же, как и у всего, что он писал. При его жизни в фильмы они не вошли. Не будем сейчас рассуждать о том, что потеряли эти картины. А просто перелистаем страницы этого сборника и вспомним наши любимые песни.

Читать онлайн Я, конечно, вернусь...


Песни для кинофильмов

Для кинофильма «Саша-Сашенька» (1966)

Песня-сказка о старом доме на Новом Арбате

Стоял тот дом, всем жителям знакомый, —
Его еще Наполеон застал, —
Но вот его назначили для слома,
Жильцы давно уехали из дома,
Но дом пока стоял…
Холодно, холодно, холодно в доме.
Парадное давно не открывалось,
Мальчишки окна выбили уже,
И штукатурка всюду осыпалась, —
Но что-то в этом доме оставалось
На третьем этаже…
Ахало, охало, ухало в доме.
И дети часто жаловались маме
И обходили дом тот стороной, —
Объединясь с соседними дворами,
Вооружась лопатами, ломами,
Вошли туда гурьбой
Дворники, дворники, дворники тихо.
Они стоят и недоумевают,
Назад спешат, боязни не тая:
Вдруг там Наполеонов дух витает!
А может, это просто слуховая
Галлюцинация?..
Боязно, боязно, боязно дворникам.
Но наконец приказ о доме вышел,
И вот рабочий – тот, что дом ломал, —
Ударил с маху гирею по крыше,
А после клялся, будто бы услышал,
Как кто-то застонал
Жалобно, жалобно, жалобно в доме.
…От страха дети больше не трясутся:
Нет дома, что два века простоял,
И скоро здесь по плану реконструкций
Ввысь этажей десятки вознесутся —
Бетон, стекло, металл…
Весело, здорово, красочно будет…
1966

* * *

Дорога, дорога – счета нет шагам,
И не знаешь, где конец пути, —
По дороге мы идем по разным сторонам
И не можем ее перейти.
Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,
Улыбнись – я напротив, я рядом.
Побегу на красный свет, – оштрафуют —
        не беда, —
Только ты подскажи мне – когда.
Улыбка, улыбка – для кого она?
Ведь как я́ ее никто не ждет.
Я замер и глаза закрыл, открыл – но ты одна,
А я опять прозевал переход.
Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,
Улыбнись – я напротив, я рядом.
Побегу на красный свет, – оштрафуют —
        не беда, —
Только ты подскажи мне – когда.
Шагаю, шагаю – кто мне запретит!
И шаги отсчитывают путь.
За тобой готов до бесконечности идти —
Только ты не сверни куда-нибудь.
Улыбнись мне хоть как-нибудь взглядом,
Улыбнись – я напротив, я рядом.
Путь наш долог, но ведь он все же кончится,
        боюсь, —
Перейди, если я не решусь.
1963, ред. 1966

Для кинофильма «Иван Макарович» (1968)

Письмо

Полчаса до атаки,
Скоро снова – под танки,
Снова слушать разрывов концерт, —
А бойцу молодому
Передали из дому
Небольшой голубой треугольный конверт.
И как будто не здесь ты,
Если – почерк невесты
Или пишут отец твой и мать, —
Но случилось другое —
Видно, зря перед боем
Поспешили солдату письмо передать.
Там стояло сначала:
«Извини, что молчала,
Ждать не буду». – И все, весь листок.
Только снизу – приписка:
«Уезжаю неблизко, —
Ты ж спокойно воюй, и прости, если что».
Вместе с первым разрывом
Парень крикнул тоскливо:
«Почтальон, что ты мне притащил! —
За минуту до смерти
В треугольном конверте
Пулевое ранение я получил».
Он шагнул из траншеи
С автоматом на шее,
Он осколков беречься не стал, —
И в бою над Сурою
Он обнялся с землею,
Только – ветер обрывки письма разметал.
1967

Для кинофильма «Вертикаль» (1966)

Песня о друге

Если друг
        оказался вдруг
И не друг, и не враг,
        а так,
Если сразу не разберешь,
Плох он или хорош, —
Парня в горы тяни —
        рискни! —
Не бросай одного
        его:
Пусть он в связке в одной
        с тобой —
Там поймешь, кто такой.
Если парень в горах —
        не ах,
Если сразу раскис —
        и вниз,
Шаг ступил на ледник —
        и сник,
Оступился – и в крик, —
Значит, рядом с тобой —
        чужой,
Ты его не брани —
        гони:
Вверх таких не берут
        и тут
Про таких не поют.
Если ж он не скулил,
        не ныл,
Пусть он хмур был и зол,
        но шел,
А когда ты упал
        со скал,
Он стонал,
        но держал:
Если шел он с тобой
        как в бой,
На вершине стоял – хмельной, —
Значит, как на себя самого
Положись на него!
1966

Здесь вам не равнина

Здесь вам не равнина, здесь климат иной —
Идут лавины одна за одной,
И здесь за камнепадом ревет камнепад, —
И можно свернуть, обрыв обогнуть, —
Но мы выбираем трудный путь,
Опасный, как военная тропа.
Кто здесь не бывал, кто не рисковал —
Тот сам себя не испытал,
Пусть даже внизу он звезды хватал с небес:
Внизу не встретишь, как ни тянись,
За всю свою счастливую жизнь
Десятой доли таких красот и чудес.
Нет алых роз и траурных лент,
И не похож на монумент
Тот камень, что покой тебе подарил, —
Как Вечным огнем, сверкает днем
Вершина изумрудным льдом —
Которую ты так и не покорил.
И пусть говорят, да, пусть говорят,
Но – нет, никто не гибнет зря!
Так лучше – чем от водки и от простуд.
Другие придут, сменив уют
На риск и непомерный труд, —
Пройдут тобой не пройденный маршрут.
Отвесные стены… А ну – не зевай!
Ты здесь на везение не уповай —
В горах не надежны ни камень, ни лед,
        ни скала, —
Надеемся только на крепость рук,
На руки друга и вбитый крюк —
И молимся, чтобы страховка не подвела.
Мы рубим ступени… Ни шагу назад!
И от напряженья колени дрожат,
И сердце готово к вершине бежать из груди.
Весь мир на ладони – ты счастлив и нем
И только немного завидуешь тем,
Другим – у которых вершина еще впереди.
1966

Военная песня

Мерцал закат, как сталь клинка.
Свою добычу смерть считала.
Бой будет завтра, а пока
Взвод зарывался в облака
И уходил по перевалу.
Отставить разговоры!
Вперед и вверх, а там…
Ведь это наши горы —
Они помогут нам!

С этой книгой читают
Чарлз-стрит, 44

Франческе Тейел пришлось расстаться со своим давним другом и деловым партнером. Чтобы оставить за собой арт-галерею, ей нужны деньги. Набравшись храбрости, Франческа открывает двери своего дома для трех квартирантов. Казалось бы, все идет как надо.Но события с каждым днем развиваются все стремительнее. Очень скоро Франческе предстоит стать свидетелем преступления, полностью пересмотреть свои взгляды на жизнь и, главное, найти новую любовь — трудную и прекрасную, чувственную и чистую…


Стихи любимым
Жанры: Поэзия, Лирика

Анна Ахматова – один из самых замечательных русских поэтов XX столетия. Усвоив уроки своих великих предшественников – золотого века русской психологической прозы и серебряного века русской поэзии – она преобразовала опыт двух столетий отечественной изящной словесности в новое качество, принесла в русскую лирику свежую интонацию.Именно Ахматовой суждено было запечатлеть и озвучить свое время, стать голосом уходящей русской культуры и хранительницей ее традиций. "Ее слова о женском сердце не были бы так горячи и ярки, если бы и при взгляде на более широкий мир природы и истории глаз Ахматовой не поражал остротой и правильностью… В ее описаниях всегда присутствуют черты и частности, которые превращают их в исторические картины века.


Два конца иглы

Глава из книги «Родная нетовщина».


Русские плюс...

Народы осознают себя, глядясь друг в друга, как в зеркала. Книга публицистики Льва Аннинского посвящена месту России и русских в изменяющемся современном мире, взаимоотношениям народов ближнего зарубежья после распада СССР и острым вопросам теперешнего межнационального взаимодействия.


Г-н Н. Щедрин

«Н. Щедрин известен в литературе нашей, как писатель-беллетрист, посвятивший себя преимущественно объяснению явлений и вопросов общественного быта. Все помнят его дебюты в литературе: он открыл тогда особенный род деловой беллетристики, который сам же и довел потом до последней степени возможного ему совершенства. Его «Губернские очерки» доставили пресловутой Крутогорской губернии и городу Крутогорску такую же почетную известность, какой пользуются другие географические местности империи, существующие на картах…».


Г-н Успенский

«…Автор «Рассказов» с первого же появления своего в литературе заявил себя врагом всякого церемониала и всех условий, которые бы могли связать его деятельность. Он поставил себе задачей изображение жизни не в подобранные, так сказать, ее минуты, не в чертах, глубоко скрытых на дне ее, а как она мечется в глаза сама собою. Никто лучше его не был приготовлен к этой задаче: его замечательная способность схватывать на лету каждое явление, со всеми мельчайшими подробностями, его спокойный юмор и откровенная веселость, без напряжения и усилий поддержать ее, тотчас же отличили выгодным образом его рассказы от других произведений в этом роде…».


Другие книги автора
Черная свеча
Жанр: Детектив

Роман «Черная свеча», написанный в соавторстве Владимиром Семеновичем Высоцким и Леонидом Мончинским, повествует о проблеме выживания заключенных в зоне, об их сложных взаимоотношениях.


Роман о девочках

Проза поэта – явление уникальное. Она приоткрывает завесу тайны с замыслов, внутренней жизни поэта, некоторых черт характера. Тем более такого поэта, как Владимир Высоцкий, чья жизнь и творчество оборвались в период расцвета таланта. Как писал И. Бродский: «Неизвестно, насколько проигрывает поэзия от обращения поэта к прозе; достоверно только, что проза от этого сильно выигрывает».


Венские каникулы
Жанр: О войне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стихи и песни
Жанр: Поэзия

В этот сборник вошли произведения Высоцкого, относящиеся к самым разным темам, стилям и направлениям его многогранного творчества: от язвительных сатир на безобразие реального мира — до колоритных стилизаций под «блатной фольклор», от надрывной военной лирики — до раздирающей душу лирики любовной.