Предисловие к польскому изданию
Ежи Климковский до войны был кадровым офицером, ротмистром Войска Польского. Сентябрьскую кампанию 1939 года он провел так же, как и другие офицеры и солдаты, в условиях, которые мы знаем достаточно хорошо по собственному опыту и по рассказам других.
Затем судьба бросала автора в СССР и на Ближний Восток, нелегально через «зеленую границу» в Польшу и обратно, вводила его в непосредственный контакт с людьми, занимавшими в то время самые высокие посты в эмиграции и в армии. Книга Климковского не является историческим исследованием. Это мемуары. Автор использует только личные воспоминания и весьма редко цитирует доступные ему в свое время документы или же рассказы третьих лиц. Самым ценным в книге являются наблюдения автором событий, в которых он непосредственно участвовал. Особенно интересна часть книги, повествующая о судьбах польской армии в СССР, которой командовал генерал Андерс. Климковский, офицер для особых поручений при Андерсе, стал весьма близок к верховному командованию и главе эмиграции. Через его руки проходила не подлежащая оглашению переписка, что давало ему возможность наблюдать за действиями и поведением как современных ему авторитетных генералов, дипломатов, политиков, так и обычных рядовых эмигрантов.
Весь этот период новейшей истории Польши нам почти неизвестен. В Польше на эту тему почти ничего не публиковалось, если не считать книг эмигрантов, в частности самого Андерса. Но они, претенциозно напыщены и необъективны, поэтому трудно ориентироваться только на них, восстанавливая достоверную картину событий 1939–1945 гг.
Мы не хотим утверждать, что свидетельство Климковского целиком беспристрастно. Вполне понятно, что автор, вступивший в прямой конфликт с генералом Андерсом и военно-гражданской иерархией эмиграции, не может в своих воспоминаниях показывать только их положительные стороны, не руководствуясь приобретенным опытом. Но все же он не всегда объективен, особенно в оценках и характеристиках отдельных лиц.
Однако это не снижает ценности книги Климковского. Хотя автор, не мог исследовать всех тайн и не мог ответить на все проблемы, тем не менее его воспоминания проливают свет на неясный до сих пор вопрос о выводе польской армии из СССР, осуществленный вопреки договору между Сикорским и Сталиным, а также на всю политическую игру Андерса в Советском Союзе и на Ближнем Востоке. Кроме того, более рельефно выглядят теперь и другие герои этого периода: проф. С. Кот, замечательный историк, но весьма посредственный политик и никудышный идеолог макиавеллиевского типа, генералы Шишко-Богуш, Токаржевский, Соснковский и многие другие, лондонская «верхушка», формально сплоченная вокруг Сикорского, а фактически препятствующая его деятельности как премьер-министра и верховного главнокомандующего, ряд чиновников и «двуйкажей»[1], министра бывших воевод и будущих «непоколебимых патриотов». При скудости мемуарной политической литературы, охватывающей последние десятилетия нашей истории, достоверное свидетельство подобного рода восполняет серьезный пробел.
Следует обратить внимание на раздел, в котором рассказывается о смерти генерала Сикорского. Хотя автор говорит здесь о том, что он слышал от третьих лиц, тем не менее он приводит много новых подробностей и фактов об отношениях между генералами Андерсом и Сикорским. Оживленная дискуссия на страницах прессы в Польше и в эмигрантской печати, которая велась летом 1958 года в пятнадцатую годовщину со дня трагической гибели Сикорского, не смогла выяснить до конца этой мрачной тайны. Не дает на это ответа и Климковский. Может именно на Ближнем Востоке следует искать ключ к разгадке драмы, ареной которой был Гибралтар...
Книга Климковского носит характер воспоминаний. Отсюда некоторая неровность в изложении, обилие деталей в одном случае, и излишняя краткость в другом. Отсюда также те или иные пробелы в показе хода событий. Будет хорошо, если эта книга вызовет среди участников описываемых событий споры и если таким образом она будет способствовать публикации новых документов, касающихся Польши и поляков в период Второй мировой войны.
30 августа 1939 года военным транспортом я прибыл в штаб командования во Львове. С первых же минут на вокзале я понял, что хотя движение военных эшелонов было налажено, вагонов катастрофически не хватало. Сотни солдат Львовской дивизии и других воинских частей, воевавших подо Львовом, скопились на вокзале в ожидании отправки. Слышалась русская, польская, украинская речь. Войска прибывали, усиливая ощущение хаоса.
Дирекция Львовской железной дороги делала все, чтобы ускорить комплектование эшелонов. Я старался вырвать как можно больше вагонов, чтобы скомплектовать более полный состав для отправки польских частей.
31 августа я поехал дрезиной в Жулкевь проверить готовность частей к отправке. В шестом кавалерийском полку под командованием кадрового полковника Стефана Моссора господствовал заслуживавший похвалы порядок. Повсюду чувствовалась опытная рука командира, предусмотревшего все для того, чтобы полк в полном составе в назначенное время прибыл к месту дислокации. Большая часть полка уже отбыла к месту концентрации под Серадз. Остальные ждали своей очереди. В казармах не прекращалась лихорадочная работа по приему резервистов и подготовке пополнений.
