***
В каких-нибудь просторах севера,
В глуши лесов таилось дерево.
Росло в тиши благословенной
В согласии со всей вселенной,
И говорило с небесами.
Землею, солнцем и ветрами,
Качая гибкою вершиной,
И пахло терпкой, сочной влагой,
Но вторглись в его жизнь машины
И стало дерево бумагой.
Но всей молекулой древесной,
Сохранной и в моей тетради,
Продолжит дерево чудесный
Путь превращений, став отрадой,
Опорой, почвой и основой
Для моего простого слова,
Создавшего меня: мой слух,
Мой взгляд, мой сад, мой дом, мой дух.
***
Мир сузился до зарослей в углу,
В саду, где в дни тревоги я люблю
Побыть одной, подумать о судьбе,
Что где-то в мегаполисе, в толпе
Решает за меня, как дальше быть
Или не быть. Но быть — не значит жить,
Для Гамлета, к примеру. Для меня
Не столь трагичен выход из огня
Общественных страстей, борьбы идей
За справедливость. Слава Богу, месть
Не для меня. Оставим все, как есть.
От Илиады и до наших дней,
К тому же, лишь легенда, сказка, миф
Наполнят справедливостью мотив
Сюжета, что свидетельствует о
Мечте неутоленной и о том,
Как нам необходима эта редкость
Музейная, как древняя монетка.
ПЕРСЕЙ
Ночь. И ангелы летают
От одной звезды к другой.
Глядя в небо, представляю,
Как судьбу свою герой
Поднимает до небес.
Зевс ему подкинет весь
Инструмент и арсенал,
В том числе и ум, и честь,
Мужество и благородство,
Чтоб герой бессмертен стал,
Став созвездьем, после скотства
Козней недругов, и с ними
Битв, побед оружьем дивным —
Взгляд Горгоны головы,
После подвигов во имя
Жизни, славы и любви.
БОГИНЯ
Остановилась. Смотрит в вечность,
Задумавшись о чем-то личном
В тени деревьев. Кудри, плечи —
В пыли веков, в помете птичьем.
С полуулыбкой, а скорей
С полуусмешкой, она взглянет.
Она божественна и к ней
Грязь никакая не пристанет.
АФРОДИТА
Способность сердца к любви —
Божественный дар достойным
Пенорожденной богини.
И только из головы
Во всеоружии войны
Рождаются, как Афина.
1
Небо такое ясное!
Небо такое счастливое!
Небо всегда прекрасно,
Даже, когда дождливо.
Небо — миров раздолье
И замыслов простор,
Чувств и предчувствий — поле.
Небо — Творца престол.
Небо — первоисточник
Мой, вечный клад богатств.
Сомнительно, непрочно
Все, что земля мне даст.
И с шумом крыл беспечных
Над сушей утром, вечером, —
Как за водой на ключ,
По выбоинам туч.
2
Башен, мостов и лестниц
Я взлеты люблю и блеск.
И, как Антей, прелестной
Земли, так я небес
Держусь. А кто-то сбросит
В яму — выбраться как?
Гляну в небесную просинь,
И небо подаст мне знак.
И, может не зря в реке
Небесной плывет налегке
И на моей руке,
Родинками темнея,
Созвездие Кассиопеи?
ПЕТЕРБУРГ
Петербург не стоит на земле,
Он плывет, из-под ног уплывает,
И по набережной я гуляю,
Как по палубе на корабле.
Петербургское время в стекле
Вод спешит не с моими часами,
И в тумане густом исчезает,
Как «летучий голландец» во мгле
Исторической. И не ветра
Из Европы здесь душу пронзают,
Но величие славы Петра,
Здесь в трясину вбивавшего сваи.
И я чувствую здесь как нигде, —
Ни в дворцах, ни в музеях, ни в бронзе, —
В этом воздухе — вечной угрозой —
Дух имперский во всей полноте.
***
Грустно к набережной по Галерной
На ночлег я к отелю иду.
Петербург, как в припадке предсмертном,
Распростерся у всех на виду.
Ни могучего русского духа
В европейском кафтанчике, ни
Новых замыслов. Ветер разрухи,
Запустенья, куда ни взгляни.
Моего поклонения город,
Город — призрак, музей и герой,
Рано состарившийся, больной
И в период упадка мне дорог.
.***
Предназначенная Богом
Пушкину женой, Наталья
Николаевна, высоким
Станом с невозможной талией,
На коня взлетала гибко,
Ослепляя юным ликом,
Как Мадонна, лучезарным.
Простодушно и наивно
Льнула к славе планетарной
Русской Музы. Муж ревниво,
Глядя вслед жене, загривку
Гладкому, плечам невинным,
Знал зачем нужна прививка
Светскости провинциалке:
Взглядом ледяным и жестом
Останавливать дантесов.
Но балов царица, ангел,
Женка скорбная, прав Пушкин,
Стала жертвенной приманкой
Гибельной ловушки.
А иначе, как бы мог
Погубить бесстрастный рок
Пушкина? Бессмертного!
Да. никак, наверное.
***
Нет Пушкина на свете.
И нет судьбы сокрытее.
У каждого события
Есть дно второе, третье.
И только на поверхности —
Огромная воронка,
Где Пушкин долго, дерзостно
Пытался с ней бороться.
Удавка царских милостей
Затягивает туже.
И всюду без стыдливости
Царя глаза и уши.
Ох, скинуть чин и звание!
Отставка — путь к свободе!
Но страстному желанию
Жуковский не дал ходу.
Дуэль уже с убийцей,
Носителем французского.
Но бить поэта — русская
Позорная традиция.
И пушкинистов книги
Тенденциозны, спорны.
Кто авторы интриги
И злобной, и упорной?
Тома воспоминаний,
Где вымыслы и домыслы.
Свершилась воля Промысла.
Все остальное — тайна.
ЛЮБОВЬ
Иду к тебе. Зачем? Кто может знать?
Не потому ль что мне сродни такое —
Дождя на свете некому унять,
Пока он не иссякнет сам собою.
Пока меня не вымочит он всласть
И не наполнит грозным ощущеньем
Стихии, чья неумолима власть,
Стихии, от которой нет спасенья.
***
Любовь, как вера в Бога — таинство.
Все хотят большой и чистой любви,
Но далеко не каждый способен так любить,
А с тем, кто способен,
Происходят настоящие чудеса,
Как и с тем, кто безоглядно верит в Бога.
