Месяца два назад один респектабельный господин – назовем его Пал Палычем – обмывал в ресторане очередную крупную сделку. После ужина, органично переместившись в бильярдную, за коньяком и партией в русскую пирамиду он почувствовал резкую боль в груди. Надо отметить, что ранее ничего подобного с пышущим здоровьем Пал Палычем не случалось. Впрочем, скоро боль прошла, и он, скорее всего, забыл бы об этом трехминутном недоразумении, но назавтра в разгар рабочего дня в его роскошном офисе боль снова напомнила о себе. Только на сей раз она пронзила этот крепкий организм в области абсолютно жизнеспособной печени. С этого момента боль стала посещать нашего героя с завидной периодичностью. Вольно разгуливая по его телу, она обнаруживала себя в самых неожиданных местах, заставляя Пал Палыча совершать резкие наклоны вперед, когда он устраивал разнос своим нерадивым подчиненным, хвататься за голову при подписании важных бумаг и даже прыгать на одной ноге во время экстренного собрания акционеров, что, согласитесь, для человека, обладающего миллиардным состоянием, выглядело, по меньшей мере, несолидно. В результате однажды утром Пал Палыч не встал с постели и, соответственно, не смог плодотворно трудиться на благо и процветание собственного бизнеса.
Полное медицинское обследование в очень дорогой и престижной клинике не дало никаких результатов. Врачи, трясущиеся от перспективы быть втянутыми в разборку с серьезным пациентом, пребывали в состоянии шока, ибо диагноз был неумолим: Пал Палыч абсолютно здоров. Разве что после проведенной колоноскопии был обнаружен солидный «генеральский» геморрой, который, впрочем, никак не мог повлиять на спазматические боли в висках или острую резь в области правой лопатки.
Хождение по ворожеям, бабкам, колдунам и прочим экстрасенсам также ничего не дало. Правда, иногда шестое чувство скромно и ненавязчиво советовало Пал Палычу сходить в церковь, побеседовать для начала с батюшкой, поставить свечки всем святым… Однако пять остальных чувств быстро и безапелляционно ставили шестое на место.
Пал Палыч угасал, хотя при этом не худел, а в те моменты, когда боль отступала, как и прежде, ел с завидным аппетитом. Однако стоило ей вернуться обратно – муки его снова становились нестерпимыми. В довершение всего гнетущие неизвестность и неопределенность неумолимо подкашивали его некогда боевой дух. И далеко не ясно, чем бы все это могло закончиться, если бы, казалось, не сама судьба подарила ему надежду.
Близкая подруга его жены, дама публичная во всех отношениях, то и дело мелькавшая на разных каналах телевидения, отстаивая идеи феминизма, зная о несчастье, обрушившемся на Пал Палыча, поздно вечером приехала к нему домой с ошеломляющей новостью.
– Павлуша, выход есть! Только слушай меня внимательно и, пожалуйста, не перебивай, как ты это любишь делать.
– Ну, говори же. Что там еще? – простонал Пал Палыч, на этот раз держась за левый бок.
– Так вот, и слушай. В Москве дня три-четыре назад появился человек. Кто он и откуда – никто ничего не знает. Снял скромную двухкомнатную квартиру в районе Садового… Кстати, где-то недалеко от Склифа. Ведет себя непринужденно, с пациентами обходителен. Правда, деньги дерет по высшему разряду и исключительно валютой. Так что для простого смертного сей эскулап, как понимаешь, недоступен. Да даже для нашего брата цены весьма кусачие. Вот, например, для меня…
– Эльвира, мать твою!.. Можно покороче?
![Филофиоли [семь рассказов]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
