1
Зорку ждали за школой. Пятеро. Бывшая лучшая подруга Вика, ее новая подруга Дашка и трое парней. С одним, Генкой, Зорка когда-то вместе ходила на студию, но он бросил через полгода.
— Разговор есть! — преградила дорогу Вика.
Плечистые напарники кивнули с видом братков из «Бригады»: есть и еще какой. Весьма серьезный и обстоятельный.
— О чём? — равнодушно бросила Зора.
Вчера их здесь было трое. Без Дашки и старого знакомого.
— Как у тебя хватает наглости появляться в школе?! — выпалила Вика.
— Она тут — единственная.
Наверное, всё это — заслуженно. В прошлом году новенькая девчонка из мелкого поселка, Ленка, бросилась под машину. Затравили.
А Зорка этого даже не замечала. Носилась по олимпиадам, бегала по студиям, любила Никиту.
Заслужила.
— Такие, как ты, не должны учиться! Такие жить не должны! Поняла?
— Даже так?
— Именно! Я бы на твоем месте свалила из города! Прихватила своего вшивого брательника и свалила! Ты что — не понимаешь, как здесь всем противно тебя видеть?!
А Зорка думала: наоборот — приятно. Есть шанс и шакалами побыть, и правыми остаться.
Самая страшная грешница мира, не размениваясь на новый ответ, молча прошла вперед. Просто отодвинула Вику с дороги.
— Мы тебя предупредили! — крикнула вслед отверженной бывшая подруга. — И твоего брательника…
— Вшивого, я помню, — обернулась Зорка. — Только троньте его — ты сдохнешь первой. Мне терять нечего. Я ведь дрянь, помнишь?
Интересно, у кого Вика теперь списывает? У тупой, как пробка, Дашки?
Следующая компания караулила у подъезда. Тоже пятеро. Только без девушек. Старше предыдущих. Если и знакомы, то смутно. Кажется, трое после армии.
— Эй, подстилка зэковская! — бритый здоровяк с бородкой в ниточку преградил Зорке дорогу.
Девушка молча попыталась его обойти.
— Не торопись! — железная хватка стиснула плечо.
Те, что сзади, с похабными смешками подступили ближе.
«Ха-ха-ха», «хи-хи-хи» и «разденешься сама или помочь?»
— Такие, как ты, живут по понятиям, да? А в «зоне» знаешь, что принято? Тебе будет в кайф!
— А тебе — нет, — коротко объяснила Зора.
Вопли, стоны и приглушенные ругательства долетают откуда-то со стороны. Будто очень издалека.
Маловато вас пришло, ребята.
— Мы еще твоего щенка достанем! — вопил здоровяк, удирая первым. — Ему тоже место в «зоне»!
Тишина. Никто не орет, не угрожает и не машет кулаками. Передышка.
Только в окне первого этажа мелькнул грязно-белый платок. Баба Зина. Завтра потребует у «бесстыжей прости Господи» «впредь фулюганить в другом месте!»
Завтра. Или сегодня. Если не постесняется в квартиру позвонить. Там ведь ее есть, кому поддержать. И почти так же громко.
2
Тяжело дыша, Зора прислонилась к обшарпанной стене подъезда. Идти домой — неохота, оставаться на улице — опасно. И мерзко. Не стоит лишний раз высовываться — если тебя ненавидит весь Сосноельск.
Иногда кажется, за пределами города — больше ничего нет. И во всём мире не осталось никого, кроме Жени и Никиты, кто не желал бы Зорку прикончить. Немедленно.
Или наоборот — медленно и как можно мучительнее. И как принято у древних диких народов — скормить труп собакам. Или лучше шакалам.
А подловить Женьку эти паскуды надеются зря. В школу он больше не ходит. Несмотря на все звонки из школы и угрозы привести принудительно.
Братишка ждал на кухне. И оттуда уже доносится вкусный запах жареной картошки. Ее он научился жарить еще года три назад. Вкуснее всех в семье.
— Я видел, как ты их! — присвистнул мелкий. — Можно, я в следующий раз выскочу и помогу?
— Я тебе выскочу! Сказала же: сиди дома. А насчет этих шакалов — ничего сложного. Как сказали бы на их любимой «зоне» — бакланы.
— Ты всё равно осторожнее, — посерьезнел Женька, поправив на носу роговые очки. — Еще оглушат сзади по голове. А менты к нам на помощь не поедут. Или специально опоздают…
— Сейчас я их сзади подпущу! Обижаешь! — усмехнулась Зорка. Потрепала отрастающие братишкины лохмы — стричь пора. Уж самой — как получится. — Наш тренер — мировой мужик. — Хоть за такую вступаться и не станет. — А менты — да, еще и посмеются. Где мама?
— У себя в комнате. Закрылась. Лежит.
Уже нет. К сожалению.
— Ты опять дралась.
— Как видишь!
Стряхнуть с кулаков чужую кровь. Обернуться. Не опустить глаз. Привычно.
— Мы только защищаемся! — влез Женька, зачем-то вновь поправляя очки.