Каждое путешествие имеет начало.
И каждое путешествие когда-то кончается. Это бесспорно. Но вот что считать началом и концом пути? Первый шаг, который ты сделал, отправляясь в дальнюю дорогу, и тот момент, когда ты снова ступил на родную землю? Тогда прежде всего нужно назвать дату выхода в рейс и дату возвращения. И весь отрезок времени между этими числами календаря считать своим путешествием.
Но ведь это не совсем так. Уже много месяцев, как «Заря» вернулась из рейса, а я до сих пор продолжаю странствовать с ней по морям и океанам, странствовать в своих воспоминаниях, в разговорах с друзьями. «Заря» давно уже стоит на ремонте, а я все еще переживаю перипетии нашего долгого скитания по морям. Для меня рейс не окончен. И, честное слово, не знаю, когда я вернусь из плавания. А начало? Для меня это плавание началось лет двадцать назад. Как-то мой сосед по парте Витька Сотник сказал:
— Ты знаешь, если пойти по меридиану от реки Ловати через Северный полюс, то на другой стороне земного шара наткнешься на остров Таити…
— Ну и что из этого? У каждого места на земном шаре с другой стороны что-то есть. При чем тут Ловать?
— На Ловати я удил язей. А мне интересно, как клюет с другой стороны земного шара…
— Наверно, одинаково, — неуверенно предположил я.
— Одинаково! — рассмеялся Витька. — Во-первых, в Ловати даже в июне вода холодная, а на Таити и в январе лето!
Мы тихонько пересели на заднюю парту, где обычно обсуждали псе спои важные дела. И вот здесь, на «Камчатке», я впервые узнал кое-что об острове Таити. Во-первых, это самый красивый уголок на земле и люди там самые красивые на свете. Полинезийцы. Во-вторых, там можно круглый год гонять по океану на долбленом челноке с балансиром, ловить акул, лангустов или нырять среди кораллов за жемчугом. Никто там не разводит садов, а кокосовые пальмы, бананы и манго растут в лесу, как у нас березы и ели. Это было уже и в-третьих, и в-четвертых, и в-пятых, а Витька все не унимался.
— И знаешь, что самое удивительное: когда таитяне играют на флейтах, то они дуют воздух не ртом, а через ноздри. Потеха!
— Это уж ты врешь, — сказал я с уверенностью. — Зачем дуть через ноздри, когда есть рот?
Но Витька только этого и ждал. На свет появилась потертая книжка, где со ссылками на самого Бугенвиля приводился этот невероятный факт. Я был побежден.
— А что ты хочешь делать на Таити? — спросил я.
— Сниму рубаху, засучу брюки и пойду вдоль берега океана с удочкой в руках, как на Ловати. Понимаешь? А кругом кокосовые пальмы и манго. Вечером варишь себе на костре уху и строчишь знакомым открытку: «Умираю от январской жары…»
— А рядом таитяне дуют через ноздри в свои флейты?
— Само собой!
И тут я понял, что мне тоже очень хочется на Таити. Вот так взять, засучить брюки и пройтись босиком по мокрому от океанского прибоя песку с гибким удилищем в руках. И больше ничего! Хотя бы только пройтись!.. Все следующие дни мы просиживали на «Камчатке». Давно были прочитаны все книги из школьной библиотеки, в которых хоть что-нибудь говорилось о далеком острове. Мы уже знали все подробности о путешествиях Кука и Бугенвиля, Блая и Роггевена в Океании… Наступило время самим составить план путешествия на Таити. Конечно, проще всего было поступить юнгой на какой-нибудь клипер, отправляющийся в Океанию за жемчугом, как было с одним мальчишкой из Ливерпуля. Можно самим построить легкую яхту и махнуть в кругосветку через всякие там моря и океаны. Вся загвоздка была в том, что мы почему-то не встречали клиперов, которые уходили на Таити, да и океанов поблизости не было. В общем как-то не получалось из нас ливерпульского мальчика, который стал потом знаменитым капитаном…
Но я не терял надежды. С годами мечта обрастала некоторыми реальными деталями. Я уж не говорю о том, что, закончив школу, бомбардировал своими письмами все пароходства Союза. Окончив университет и уже работая журналистом, я регулярно, два раза в год, посылал запрос на китобойную флотилию «Слава» с одной и той же просьбой: «принять кем угодно». И всегда получал один и тот же ответ: «Кадры вашей специальности не требуются».
И вы думаете, это меня огорчало? Ничуть. Если отказали сто раз, то в сто первый раз отказать просто будет не под силу. И мой психологический расчет оказался верным. Осенью 1960 года я укатил матросом на рефрижераторе «Симферополь» морозить рыбу в Гвинейском заливе. По пути мы заходили в Ирландию, Англию, Гибралтар, Гану. Пересекали экватор. И я исполнял роль Нептуна во время традиционного праздника. Все хорошо. Но все же это не Таити. Это даже не на той стороне земного шара.
Возвращаюсь из плавания домой, в Ростов-на-Дону. Снова работаю в газете и узнаю, что немагнитная шхуна «Заря» скоро уходит в очередной рейс. Один из пунктов захода — порт Папеэте, столица Таити и всей французской Океании. Снова пишу письма по всем адресам — от капитана шхуны до Академии наук СССР. Снова отовсюду получаю на официальных бланках отказы и уезжаю в туристскую поездку по Чехословакии.
Однажды, показывая нам красавицу Прагу, наш гид Рихард спросил:
