– Р-р-р-р-р-р!
Страшный, душераздирающий рык зверя достиг моих ушей.
– Р-р-р-р-р-р!!!
Приглушённый рокот дикого зверя, многократно отражаясь от стен, постепенно менял тональность. В нём всё больше и больше стали угадываться отголоски боли, которую испытывало животное.
Наконец глотка устала извергать звериные проклятья, и громогласный рык постепенно сменил тональность, перейдя в лёгкое поскуливание. Многогранное эхо, сплетаясь, продолжало метаться вокруг меня. В очередной раз отразившись от стен, оно усилилось до инфразвука, и на секунду я ощутил себя заключённым в звуковой кокон.
Казалось, что вибрирует само пространство вокруг. С каждой новой звуковой волной, накатывающей на меня, постепенно боль уходила. Незаметно для себя я погрузился в состояние спокойствия. Словно дождавшись наивысшей точки, когда я буквально начал растворяться в окружившем меня море спокойствия, боль резким толчком вернулась, напоминая о себе. Инстинкты сработали без участия мозга и, спешно собрав воедино моё собственное я, выплюнули его на поверхность сознания.
С каждым очередным приступом боли я всё больше и больше приходил в себя. И вот спустя миллионы лет, а может и всего секунду, устав бороться с накатывающими волнами, я, разозлившись, приоткрыл глаза.
Перед моими глазами всё так же продолжали плясать разноцветные пятна, и первой мыслью, посетившей мою бедную голову, была мысль о бренности моего существования.
«Боже, да почему же я не сдох…» – простонал мысленно я. Тело начало реагировать на окончательно пришедшего в себя хозяина, и тут же миллионы рецепторов отозвались очередной порцией боли. Всё моё тело ломило, сил было крайне мало, и мне повторно захотелось уплыть в небытие.
Вот только у меня это никак не получалось. Моё сознание, подойдя к пределу, словно натыкалось на стену и, больно ударившись об неё, подобно мячу отскакивало обратно, приводя меня в чувство. Через несколько минут таких качелей я, шипя и ругаясь, помотал своей головой, сбрасывая оковы слабости.
Тело накопило достаточно сил, боль поутихла, и я наконец смог воспринять окружающий меня мир.
«Ох-х», – протяжно выдохнул я, но вместо этого из моей глотки вырвался очередной рык матёрого зверя, от которого мои мысли панически заметались, искренне ища место, где бы спрятаться.
Немного успокоившись, я решил не делать резких движений и просто прислушаться. Замерев, я мгновенно различил хриплое дыхание изнурённого зверя, который с огромным трудом наполняет воздухом свои лёгкие.
«Бах!» – под звуки набата в моей голове на меня снизошло озарение: «Это моё дыхание… Это мой рык… Это мои лёгкие… и это моё тело».
Я понял, что это сиплое дыхание принадлежит мне и это мои лёгкие с таким трудом пропихивают воздух через сухое горло.
Всё ещё находясь в состоянии аффекта от свалившегося на меня, в этот момент сфера моего восприятия снова сделала скачок и, накопив достаточно информации, перевела её в качество.
Моё тело, которое идеально слушалось меня, было словно чужим. Лёгкий дискомфорт и где-то на краю сознания мелькнувшая мысль о том, что всё это не совсем правильно, заставили меня скривиться.
Видимо, это послужило сигналом, и очередная вспышка озарения, словно цунами, вымыла все мысли из моей головы. А я ощущал себя и, собственно, был четвероногим зверем.
«Гм… – немного ошалело подумал я. – Это, значит, лапы… ага, а вот это хвост…»
Постепенно я начал знакомиться с собственным телом. Как я определил, оно имело четыре конечности, заканчивающиеся лапами, и хвост.
«Странно… – пронеслось у меня в голове. – Такое ощущение, что это не совсем правильно. Наличие лап и хвоста… но я точно ощущаю их… могу управлять ими… да что там!!! Они мои родные конечности…»
Ощущение лёгкой неправильности не покидало меня, но я решил не обращать на это внимания.
«Какое ещё ощущение неправильности, если это мои родненькие лапки и хвост!» – принял я решение не откликаться на туманные намёки подсознания.
Проведя более детальный осмотр себя любимого, я с радостью убедился в наличии массы полезных частей тела, на которые ранее не обратил внимания.
«Помесь лысой собаки и ящерицы», – фыркнуло моё подсознание и, громко хлопнув дверью, перестало докучать.
«Чего?» – уцепился я за узнаваемые мною понятия, но, увы, переспросить у подсознания возможности не было. В одно мгновение я вдруг чётко осознал, что эти два понятия применимы ко мне.
После усиленного мозгового штурма, после которого у меня даже разболелась голова, я вынужден был признать очевидное:
«Да, действительно, я помесь собаки и ящерицы, но убейте меня и даже не спрашивайте, что это такое – собака или ящерица!» – констатировал я сам себе. Обращение к своей памяти также ничего путного не дало – память глупо улыбалась и, пуская пузыри, показывала пустые руки, тем самым намекая, что и она понятия не имеет, о чём тут говорило подсознание.
«И вообще, – наконец ответила она мне, – я пуста, как чистый лист бумаги, так что не спрашивай меня ни о чём».
Махнув рукой, я просто принял реальность как данное и продолжил исследование своего тела.
Как оказалось, моё тело лишь при первом, внешнем осмотре немного напоминало озвученных подсознанием животных. На деле отличия были кардинальные.
