Посмотри в глаза своему малышу...
В них – будущее. Не только твое.
Ваш ребенок… Он дан Вам на время.
Вы знаете, кто Ваш малыш?
Возможно, когда Вы шлепаете своего ребенка – за пустяковую провинность, Вы прикасаетесь к будущему ВЛАДЕТЕЛЮ МИРА…
«- Не приближайтесь! Я не отдам Вам его!- она пыталась его защитить.
Женщина, высокая смуглокожая женщина – царственная осанка, шлем черных волос, прожигающий насквозь взгляд черных раскосых глаз – препятствовала входу в храм нескольких сотен людей.
- Не подходите! Вы пожалеете… - некогда мелодичный голосок, то понижался – до ультразвука, то несоизмеримо повышался до рева могучего валикса– лайнера, на котором всего лишь семь островных часов назад отбыл ее Венценосный супруг.
Ничего красивого не было в этих ужасных, великолепно грозных перепадах… Ушные перепонки непосвященных, неподготовленных – всех тех, кто стоял позади, стыдливо лопались, словно воздушные шары.
Молодая прекрасная царица сдерживала группу толстомясых, толстопузых, одетых в вызывающе ослепительно-белые шелковые одежды с золотою атласною каймой, мужчин – движением руки?..
Обе ладошки в предупреждающем жесте были выброшены в противоположные стороны!
Одна – отдавала приказ повиноваться откормленному, ополоумевшему стаду знати, другая кисть, посаженная на изящное запястье – тонкая, нежная, с длинными, неземной красоты пальчиками, бережно уговаривала, успокаивала по-женски мягко огромный камень.
Камень…
Нет в разнообразии множества языков людей слов, чтобы попытаться описать его.
Величественный? Все соцветие звезд в небе – далеких, манящих – не передадут совершенство вечности, заключенное в нем!
Манящий? Очарование, волнующее волшебство притяжения драгоценных камней, столь любимых женщинами всех возрастов и сословий – блистало в его гранях.
Ослепительный? Великолепный? Безупречный?
В его бездонной призрачной глубине добровольно!- были заключены: чистота горного родника, манящая высота небес, детская радость полевой ромашки, гордость великолепной садовой розы, нежность маминой ладошки, колдовство первого поцелуя…
Камень?.. Возможно!
Предмет, который слегка вибрировал на широченном кипенно-белом мраморном постаменте, относился к породе минералов. Массивный, с широким основанием и, устремленным вверх, со множественной огранкой, венчиком.
Он был… очаровательным цветком? – Бесспорно, совершенным созданием, осознающим свою волшебную прелесть. Чутким приемником? Антенной? Или… инфразвуковым излучателем? Быть может, мудрой книгой из тысячи зеркальных страниц? Мощным генератором с могучим заботливым щедрым сердцем? Он был кристально-белым – в часы покоя… Дерзким рыжим, словно молоденький одуванчик, когда эти мелкие бледные просители приходили за советом для поиска сокровищ или с мольбами о дожде. Иссиня-радостным, как осколок величественных небес – в минуты благодарного поклонения тех, что пришли к нему за помощью. Пурпурно-красным, как сейчас, тревожным цветом до краев заполненным, граненым – со множеством граней!- стаканом пульсирующей горячей крови в минуты гнева. Он – был живым…
Кристалл – посреди гигантского Зала Света – словно прислушивался. Чуть дрожал на постаменте и льнул – к Хозяйке. Огромный минерал, словно преданная собака, могучим телом подался вперед.
Люди… Они съедали взглядами огромный камешек! Сосредоточие власти, исполнения всех мирских желаний, олицетворения надежд. Стоит только протянуть руки… И взять!
- Опомнитесь! Он же работал для всех Вас! Его нельзя использовать во зло! Вы – НЕ СМОЖЕТЕ ЕГО КОНТРОЛИРОВАТЬ!!! Вы же не звери! - всхлипнула. - Вы… - оглянулась вокруг.
Толпа, десятки толстопузых ее соотечественников напирала, грозясь подмять, растоптать, уничтожить. Забрать, захватить, присвоить…
- Не злись, не злись, Туась… Не надо… - шептала, умоляя друга, женщина. - Они бессильны, ты же знаешь, не волнуйся… Им нужна твоя помощь! Не откликайся, я тебя прошу! Не помогай им! Не злись! Не злись! Не злись!!!
Две нежные ладошки – словно витки сжатой пружины – держали пропасть, не давая поглотить себя и мир вокруг – по обе стороны .
Черную бездну – зла, невежества, предательства – с одной стороны. Безумную, неведомую, неудержимую мощь – с другой.
Руки дрожали – сила колдуньи удерживала обезумевших людей, заставляла находиться на своем месте кристалл – он готов был выпрыгнуть, выскользнуть навстречу любимице, чтобы защитить.
Не ведая того, как он опасен! Не зная о том, как хрупок – сейчас…
Внезапно - ладони дрогнули… Словно сломались. И обняли живот. Низкий, большой живот. Давно – уже двенадцать месяцев, беременной женщины…
Пропасть сомкнулась. Люди хлынули вперед, не чувствуя волнового барьера. Неожиданно для себя наваливаясь, затаптывая бегущих рядом, сминая все вокруг безумным движением вперед…
Туаой – переливаясь злобной киноварью, не ощутив поглаживания нежных пальчиков – рванулся вперед… Стараясь защитить – оградить Владетельницу. Не замечая собственной боли – растекаясь, рассыпаясь осколками… Не обращая внимания на чужую боль – вонзаясь в злобные, хохочущие лица… В своем временном помешательстве полосуя мелкие тельца жадных тварей.