Венедикт Ерофеев вблизи и издалече

Венедикт Ерофеев вблизи и издалече

Авторы:

Жанр: Биографии и мемуары

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 6 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Венедикт Ерофеев вблизи и издалече


Имя Венички Ерофеева, автора похмельного транзита «Москва-Петушки», невольно настраивает на особый лад. Ждешь чего-нибудь этакого экстравагантного, не-пур-ля-дамного, утонченно-алкашного, байку какую-нибудь там или хохму. Ладно, ладно, пусть так… Не буду зря томить читателя: «На вот, возьми ее скорей…»

Однажды мне довелось слышать из его уст такую историю. Как-то, жительствуя в городе Владимире-на-Клязьме, Ерофеев присутствовал на одной лекции. То ли была она посвящена поэзии, то ли музыке, то ли тому и другому вместе. И лектор возьми да спроси: кто автор известного романса «Уймитесь, волнения страсти!»? Аудитория, натурально, ответила молчанием. И лишь Веня, проявив эрудицию и осведомленность, выкрикнул из публики: «Кукольник…» Раздался смех, потому как многие из присутствующих никогда не слыхали про такого поэта — Нестора Кукольника — и расценили реплику как дурашливую выходку. Далее лекция шла своим чередом, пока в дверях не появился страж правопорядка и не вывел под белы руки «знатока» из зала. (Дело в том, что местная милиция сбилась с ног, разыскивая смутьяна Ерофеева, и наконец-то именно здесь, на лекции, заловила.) Публика же осталась пребывать в недоумении. Неужто из-за какого-то «кукольника» человека арестовали?.. Может, так оно и было. Однако, по здравом размышлении, история эта — байка чистейшей воды. Впрочем, наверняка на конкретной подкладке. Конечно же, имела место и лекция, и вопрос с этим пресловутым Кукольником. Были у Ерофеева в ту пору и нелады с местными властями, когда он скрывался, находясь на положении персоны нон грата («У меня нет адресов, у меня только явки»). Остальное: соединённость этих реалий в анекдотический случай, думается, плод писательской фантазии. Как бы еще один эпизод из похождений его соименника «Венички Ерофеева», не включенный в «Москва-Петушки».

Вообще говоря, Веня наплодил уйму легенд, «дез» и апокрифов о себе, пестовал их и множил. Всяческого дуракаваляния и фуфлогонства в его изустных высказываниях хоть отбавляй. Меж тем стараниями апостолов — его приятелей и почитателей — это «Евангелие от Ерофеева» получило широкое хождение. И не завидую тем, кто возьмется за подлинное, немифологизированное жизнеописание Венедикта Васильевича Ерофеева. Отделить истинность от театрализации жизни непросто. Каков он настоящий, видимо, до конца не знает никто. И уж подавно не претендую на это я, находившийся за пределами мифического пространства, не принимавший участия в его похождениях, в пьянственных и интеллектуальных пиршествах и — более того — не подходивший к нему на близкое расстояние.

Тем не менее… Со своего шестка, исходя из наших с Ерофеевым приватных встреч, происходивших от случая к случаю, беру на себя смелость поделиться собственными наблюдениями и умозаключениями. Смею надеяться, что и подобная малость приближает нас к моменту истины.

* * *

Как произошло наше знакомство…

Где-то в конце семидесятых от своего приятеля по работе я впервые услыхал про некоего Ерофеева — автора потрясающе гениальной вещи «Москва-Петушки», изданной за границей, и что он, де, изъявил желание познакомиться со мной. «А что за книга-то? О чем?» — «Это… Об алкоголике, который едет на электричке». — «А-а-а… Очень интересно. А на какой предмет встреча высоких сторон?» «Поэзия». (От моего коллеги Ерофеев был наслышан о моем увлечении серебряным веком, о библиофильском собрании и хотел бы на эту тему покалякать.)

С его стороны было несколько попыток, которые все время срывались. Мне передавали, что всякий раз мой потенциальный гость напивался до положения риз — так что добраться до меня уже не имел возможности. Признаться, меня это скорее удивляло, нежели огорчало. Подумаешь, сочинитель какого-то неведомого мне «забугорного» шедевра! Подобные издания современников меня не слишком-то интересовали.

Но, как говорится, когда гора не идет к Магомету… Однажды (по-видимому, это было в 80-м или 81-м году) приятель притащил от этого самого Ерофеева ворох старых газет, посвященных смерти Маяковского (ему их кто-то презентовал). К ним прилагался перечень книг, за которые тот якобы согласен расстаться с этой пачкой. Для истории, вероятно, будет нелишне огласить весь список (благо, чудом сохранившийся листок с автографом под рукой). Итак: «Нужны: (бол. серия) „Русские поэты 80-90-х гг.“, „Русские поэты 20-30-х гг.“, Плещеев, Н. Щербина, Я. Полонский, Ап. Григорьев, „Русская стихотворная пародия“, „Русская баллада“, К. Рылеев, Э. Багрицкий (мал.), Макс. Волошин».

Небольшое пояснение: в ту пору «Большая серия» «Библиотеки поэта» была в явном фаворе у коллекционеров-книжников и считалась дефицитом. И вот (был, помнится, метельный вечер) я с томом «Русской стихотворной пародии» заявился в дом на Флотской. Представьте себе вариант картины Репина «Не ждали». Хозяин квартиры лежал в постели (грипп). Своим обличьем, как мне показалось спервоначалу, смахивал на ковбоя из «Великолепной семерки» или на русоволосого добра молодца из русских сказок. Но не сурового воителя, а как бы расслабленного. Не поверженного — о нет! — благодушного, что ли.


С этой книгой читают
Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Октябрьские дни в Сокольническом районе

В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.


Тайна смерти Рудольфа Гесса

Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».


Так говорил Бисмарк!
Автор: Мориц Буш

Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.


Десятилетие клеветы: Радиодневник писателя

Находясь в вынужденном изгнании, писатель В.П. Аксенов более десяти лет, с 1980 по 1991 год, сотрудничал с радиостанцией «Свобода». Десять лет он «клеветал» на Советскую власть, точно и нелицеприятно размышляя о самых разных явлениях нашей жизни. За эти десять лет скопилось немало очерков, которые, собранные под одной обложкой, составили острый и своеобразный портрет умершей эпохи.


Переход через пропасть

Данная книга не просто «мемуары», но — живая «хроника», записанная по горячим следам активным участником и одним из вдохновителей-организаторов событий 2014 года, что вошли в историю под наименованием «Русской весны в Новороссии». С. Моисеев свидетельствует: история творится не только через сильных мира, но и через незнаемое этого мира видимого. Своей книгой он дает возможность всем — сторонникам и противникам — разобраться в сути процессов, произошедших и продолжающихся в Новороссии и на общерусском пространстве в целом. При этом автор уверен: «переход через пропасть» — это не только о событиях Русской весны, но и о том, что каждый человек стоит перед пропастью, которую надо перейти в течении жизни.


Дикое поле
Жанр: Фэнтези

Дикое поле. Земля между Россией и Крымским ханством, разорённая многолетними набегами до полной опустошённости. На границе этих земель получили наделы братья Батовы, и начали обживаться. С Григорием Батовым управляет хозяйством его молодая жена, в прошлом (или будушем) член олимпийской сборной по стрельбе из лука. А на ханских землях появился кандидат физических наук Александр Терц, ненавидящий свою страну настолько, что готов смести её с лица земли. И в доверие к татарам он вошёл, и с упорством нечеловеческим начал набеги на русские земли организовывать, и колдовством заручился.


Люди меча
Жанр: Фэнтези

Война за прибалтийские земли набирает силу. Вспомнили и про группу ролевиков, захвативших ливонский замок. Передали им денег, для чего убедили Костю Росина оставить свою мануфактуру и отправиться в поход. И попросили занять ещё один замок, помочь русским войскам.Ну, захватили. А что делать дальше? Долго ломали головы ребята, и придумали!


Романы и рассказы из простонародного быта в 1853 году

«…Создания, в основании которых лежат жизнь и обычаи простого народа, заметно расплодились у нас во всех формах, и уже начали составлять яркую и, скажем, утешительную черту современной литературы. Много новых элементов для романа, повести и комедии открыли даровитые писатели на этом поприще; много оригинальных лиц и физиономий, принадлежащих исключительно русскому миру, ввели они в дело, и на многие, доселе еще неведомые источники патетического, страстного и комического успели они указать нам…».


Литературный тип слабого человека. По поводу тургеневской «Аси»

«…Вероятно, редкий из наших читателей пропустил без внимания статью, в которой так очевидно показана связь литературных типов с живыми людьми и характерами эпохи и в которой слабость, бесхарактерность любовника, представленного нам автором «Аси», так искусно и ярко объяснены сомнительным нравственным состоянием этого лица и того класса, к которому оно принадлежит…».