Я окинул взглядом очередного посетителя. Передо мной стоял истинный англичанин, во всяком случае, именно такими их обычно изображают на театральных подмостках. Он посмотрел на меня.
— Сэр Ги Холлис? — поинтересовался я.
— Да, это я. Имею ли честь говорить с мистером Джоном Кэрмоди. психиатром?
Я кивнул и жестом пригласил его сесть. Пока он церемонно усаживался, я успел скользнуть глазами по его фигуре, также заслуживавшей внимания. Сэр Ги был высок, худощав и светловолос. Традиционные усы непослушными пучками торчали по обе стороны. И одет он был, естественно, в костюм из твида. Я мог поклясться, что в жилетке у него спрятан монокль, а свой зонтик он оставил при входе в мой кабинет.
Но больше всего меня интересовало, какого черта этого сотрудника британского посольства занесло ко мне, незнакомцу из Чикаго?
Сэр Холлис сел, но дела не прояснил. Он прокашлялся, нервно огляделся и постучал трубкой о край моего стола. И только после этого заговорил:
— Мистер Кэрмоди, — начал он. — Вам когда-нибудь приходилось слышать о… Джеке Потрошителе?
— Об убийце? — уточнил я.
— Вот именно. О самом чудовищном убийце! О том, кто был похлеще Джека Неуловимого. О Джеке Потрошителе, о Кровавом Джеке.
— Да, я слышал о нем, — как можно спокойнее сказал я.
— А вам известна его история?
— Послушайте, сэр Ги, — перебил я англичанина. — Я думаю, нам не стоит перемалывать обывательские сплетни о похождениях известных преступников.
И тут он снова поразил меня: глубоко вдохнув, он решительно заявил:
— Это не обывательские сплетни, а дело жизни и смерти!
И вдруг его словно прорвало. Через минуту англичанин увлекся до такой степени, что остановить его было уже невозможно. Выбора не оставалось — я приготовился слушать. В конце концов, нам, психиатрам, за то и платят, чтомы выслушиваем всякий бред.
— Валяйте, — сдался я. — Выкладывайте все!
Сэр Ги раскурил трубку и приступил к своему рассказу:
«Лондон, — объявил он. — 1888 год. Конец лета и самая ранняя осень. Именно тогда все это и началось. Невесть откуда появилась мрачная фигура Джека Потрошителя — жуткое чудовище с ножом в руке. Его зловещая тень витала по Лондону, в Ист-Энде. Он незаметно проникал в самые злачные уголки Уайтчапеля и Спайтфилдса. Никто не знал, откуда он появился, но он принес с собой смерть. Смерть на острие своего ножа…
Шесть раз опускался этот нож, перерезая горло лондонским потаскухам и проституткам, промышлявшим в трущобах. Седьмое августа — вот дата первого убийства. Ее нашли наутро с тридцатью девятью ножевыми ранами на теле. Страшное убийство! И тридцать первого августа было совершено еще одно. Преступником заинтересовалась пресса. Жители трущоб начали волноваться.
Все жаждали узнать, кто этот кровавый злодей, беспрепятственно проникающий под покровом темноты в узкие переулки и творящий свое черное дело. И. что самое важное, — когда он появится вновь?
Он появился восьмого сентября. Скотланд-Ярд выделил специальных сыщиков. Слухи разрастались, люди только иговорили о зверствах неизвестного.
Убийца в совершенстве владел ножом. Сначала он перерезал горло, а потом вырезал из тела определенные органы, уже после смерти. С исключительным старанием он выбирал свои жертвы и место убийства — никто ни разу не видел и не слышал его. Но сыщики, прогуливаясь утром по переулкам Ист-Энда, находили изуродованные трупы — дело рук Кровавого Джека.
Кто же он такой: безумный хирург, профессиональный убийца, спятивший ученый, дегенерат, сбежавший из сумасшедшего дома, психически больной дворянин или лондонский полицейский?.. Ответа на эти вопросы не было.
А потом в газетах появилось стихотворение. Анонимный стишок, напечатанный с тем чтобы приостановить слухи, только подогрел интерес к преступнику. Вот это четверостишье:
„Я не колдун и не маньяк,
Не враг и не губитель.
Я не убийца. Знайте, я —
Ваш друг Джек Потрошитель.“
И тридцатого сентября он зарезал еще двух женщин.»
Тут я на секунду перебил сэра Ги:
— Все это, конечно, очень интересно… — заметил я, но боюсь, что В моем голосе уже слишком явно сквозил сарказм.
Он нервно мигнул, но рассказа своего не прервал:
«Потом в Лондоне наступило затишье. Затишье, пронизанное мучительным страхом. Когда Кровавый Джек появится снова? Его ждали весь октябрь. В каждом темном переулке прятался его призрак. Причем прятался довольно удачно — никто не узнал ничего ни о личности Потрошителя, ни о его намерениях. К началу ноября лондонские проститутки буквально дрожали от страха и неизвестности и каждое утро благодарили бога за то, что еще видят солнце.
И вот наступает девятое ноября. Убитую нашли в ее собственной комнате. Она лежала на кровати мирно и безмятежно, с аккуратно сложенными руками. А рядом с ней так же аккуратно покоились ее голова и сердце. Злодей превзошел самого себя.
В городе началась паника. Но паника эта была уже лишней. И хотя полиция, пресса и все жители Лондона с ужасом ожидали следующего убийства, Джек Потрошитель больше не появился.
Прошел год. Интерес к преступнику начал постепенно стихать, но память о нем осталась. Некоторые говорили, что Джек переехал в Америку, другие утверждали, будто он совершил самоубийство. В те годы многое и говорили, и писали на эту тему. Появлялись самые разные теории, гипотезы, аргументы, выходили даже целые трактаты о нем. Но до сих пор так никто и не знает, кто он — этот Джек Потрошитель. И для чего совершал свои убийства. А также — почему эти убийства неожиданно прекратились.»
