Двустворчатая дверь открывается, в комнату входят Мех, Эмилия, Пширер, Иоганнес Шмидт, доктор Пиллер, Ваал, другие гости.
Мех(обращаясь к Ваалу). Надеюсь, вы не откажетесь выпить немного вина за наше с вами знакомство, господин Ваал? (Делает приглашающий жест.)
Все направляются к столу, садятся. Ваала усаживают на почетное место.
Мех(Ваалу.) А как насчет раков? Или, скажем, угря? Извольте полюбоваться на этого копченого покойничка. (Показывает глазами на блюдо.)
Пиллер(Меху). Я безумно рад, что бессмертные стихи господина Ваала, познакомить вас с которыми именно мне выпала честь, удостоились вашей похвалы. (Ваалу.) Вам надо издать свою лирику. Господин Мех заплатит хорошие деньги, и вы наконец выберетесь со своего чердака.
Мех. Я торгую коричником. Целые леса коричника сплавляют для меня по рекам Бразилии. Но это не помешает мне издать и ваши стихи.
Эмилия. Господин Ваал живет на чердаке?
Ваал. (жует, запивает пищу вином). На Живодерке, девятнадцать. Пауза.
Мех. В стихах я, собственно, плохо разбираюсь. Слишком толстокож для этого. А вот своим затылком вы мне напоминаете одного туземца с Малайского архипелага. Того приходилось загонять на плантацию кнутом. И он работал, оскалив зубы.
Пширер. Господа! Должен признаться, я был просто потрясен, узнав, в сколь стесненных обстоятельствах пребывает такой человек. Как вам уже известно, наш уважаемый мастер числится у меня в канцелярии обыкновенным писарем. С полным основанием утверждаю, что заставлять таких людей работать поденщиками — просто позор для нашего города. И я от всего сердца поздравляю вас, господин Мех, что именно ваш салон будут называть, так сказать, колыбелью всемирной славы этого гения. Да, да, господа, этого гения! Ваше здоровье, господин Ваал! Ваал делает возражающий жест, продолжает есть.
Пиллер. Я напишу о вас эссе, господин Ваал. Дайте мне ваши рукописи. У меня за спиной — все газеты...
Молодой господин. И как вам только удается, уважаемый мастер, добиваться такой неслыханной простоты? Прямо-таки в стиле Гомера.
Молодая дама(поворачивается к Ваалу). А мне вы больше напоминаете Уолта Уитмена. Только вы крупнее, так мне кажется.
Другой гость. Уж если на то пошло, в господине Ваале есть что-то от Верхарна...
Пиллер(перебивает его). Нет, нет, что вы?! От Верлена, Верлена! Даже чисто внешне. Вспомните, что пишет Ломброзо.
Ваал. Еще кусочек угря, пожалуйста.
Молодая дама. В ваших стихах меня подкупает этакая фривольность...
Иоганнес. Господин Ваал поет свои песни извозчикам. В трактире, что у реки.
Молодой господин(не обращая внимания на слова Иоганнеса). Вы, мастер, всех названных поэтов за пояс заткнете. А что до современных, так они вам и в подметки не годятся.
Другой гость. Уж во всяком случае, вы — наша надежда!
Ваал. Еще немного вина, пожалуйста!
Молодой господин. Я считаю вас предтечей мессии европейской поэзии, появления которого все мы ожидаем в самое ближайшее время.
Молодая дама. Уважаемый мастер! Господа! Позвольте мне прочитать вам одно небольшое стихотворение из журнала "Революция". Думаю, что оно вам понравится. (Встает со стула, начинает читать.)
Он стал уже черным от солнца,
Его иссушили ветра,
Даром что все деревья
В парке побрезгали им.
И лишь у забора рябина,
Вся в ягодах, как в огне,
Одна среди всех горемыку
Из жалости приняла.
Там и висел он, качаясь,
Над кучей пожухлой листвы,
Пальцы заката дрожали,
В волосьях его копошась.
Аплодисменты. Возгласы: "Браво! Гениально! Чертовщина какая-то, но со вкусом!"
Молодая дама. (Торопливо.) Мне кажется, это во многом схоже с мироощущением господина Ваала.
Мех(Ваалу). Вам бы отправиться в путешествие. Горы Абиссинии — это именно то, что вам надо.
Ваал. Вот если бы эти горы сами ко мне пришли...
Пиллер. При вашем знании жизни в этом нет никакой необходимости. Кстати, ваши стихи произвели на меня довольно сильное впечатление.
Ваал. Даже извозчики и те, когда им нравятся мои песни, всегда вынимают из карманов кошельки...
Мех(с полным ртом). Я издам вашу лирику. Пусть мой коричник пока поплавает в воде. А может, займусь и тем и другим.
Эмилия(Меху). Тебе не следует так много пить.
Ваал. Послушайте, у меня совсем нет рубашек. Белые бы мне особенно пригодились.
Мех. Вы что, не хотите, чтобы издали вашу книгу?
Ваал. Только они должны быть из очень мягкой и тонкой материи.
Пиллер(с иронией). А чем бы мог помочь вам я?
Эмилия. Вы пишите чудесные стихи, господин Ваал. Поэтому вы и столь чувствительны.
Ваал(пожирая ее глазами). Сыграйте нам что-нибудь.
Эмилия молча направляется к фисгармонии, начинает играть.
Мех. Люблю поесть под звуки фисгармонии.
