В отсеках тишина
Авторы: Лев Александрович Власов
Жанры: Биографии и мемуары, Военная документалистика
Цикл: Военные мемуары
Формат: Полный
Всего в книге 32 страницы. Год издания книги - 1964.
Версия с разбивкой на страницы.
Аннотация издательства: «Пожалуй, нигде не бывает такой тишины, как на подводной лодке, когда она лежит на боевом курсе. В звенящем безмолвии слышны только клекот винтов вражеских кораблей, дыхание стоящего рядом с тобой товарища да стук собственного сердца. В эти минуты, когда до предела обострены все чувства, особенно дорого прикосновение дружеского плеча и со всей полнотой раскрывается сила и красота настоящего коллектива. Об этом и рассказывает в своих воспоминаниях мичман Лев Александрович Власов, который почти четверть века прослужил на подводных лодках. В годы Великой Отечественной войны он старшиной электриков участвовал во всех боевых походах Краснознаменной "С-104". Правдиво и просто бывалый подводник пишет о своих друзьях — матросах, старшинах и офицерах. Интересны его мысли о воспитании молодых моряков, о любви наших матросов к командирам и о том, как крепнет это чувство в моменты тяжких испытаний».
Содержание
Глава первая. Три поросенка
Глава вторая. Дорога длиной в три года
Глава третья. Карское море
Глава четвертая. Новые победы
Глава пятая. Боевая эстафета
В данной версии электронной книги приводится разбивка на страницы в соответствии с печатным оригиналом. Номер страницы приводится в конце страницы в квадратных скобках и отделяется от следующей страницы пустой строкой. Для удобства чтения можно использовать версию без иллюстраций, исправленных нами ошибок и разметки страниц, расположенную по адресу: http://lib.rus.ec/b/59577/read — V_E.
Читать онлайн В отсеках тишина
Глава первая. Три поросенка
Но дело не только в тепле и уюте, хотя, сами понимаете, это обстоятельство немаловажное в длительном походе. Главное, почему мне нравится отдыхать в своем отсеке, — это то, что здесь я все время на боевом посту, рядом с подчиненными, и в нужную минуту
[3]
могу вмешаться, помочь, поправить. А я, вообще, считаю, чем больше старшина находится со своими матросами, тем лучше.
Уже засыпая, услышал возглас вахтенного по отсеку Аркадия Комкова:
— Торпедная атака!
Вскакиваю на ноги. Сна как не бывало. Занимаю свое место у переговорной трубы. Матросы тоже занимают боевые посты, докладывают об их готовности. Выслушав всех, кричу в раструб переговорного устройства:
— В шестом стоят по местам!
Гудят и гудят могучие электромоторы, неторопливо вращая гребные винты. А мы дрожим от возбуждения. Сколько времени мы ждали этой минуты! Только бы не сорвалась атака! Поспешно делаем все, что положено по боевой тревоге. Наглухо задраиваем переборочные двери, проверяем аварийный инструмент, ручной аккумуляторный фонарик, включаем переносную электролампу и подвешиваем к потолку — подволоку, чтобы она свободно висела на своем кабеле. Мы уже знаем: это надежно, лампочка не лопнет теперь при близком взрыве. Правда, все светильники на лодке установлены на специальных амортизаторах, но это мало помогает, и во время бомбежек лампочки все равно лопаются. На случай беды завертываю мегомметр (мы его зовем меггером) и переносный трехвольтовый вольтметр в полушубок и укладываю в укромный уголок — между электромотором и бортом. Эти приборы, особенно меггер, постоянно нужны нам, и остаться без них — перспектива не из приятных. Приборы надо сберечь обязательно. У нас уже как-то было: во время авиационной бомбежки вольтметр вылетел из своего гнезда, упал в трюм и разбился. Ох, как мы без него помучились!
Мы наглухо замурованы в своем отсеке. Толстые стальные переборки отделяют нас от других моряков экипажа. Мы не видим лиц товарищей, не слышим их голосов, не знаем, что творится в других помещениях корабля. Только переговорная труба и машинные телеграфы связывают нас с центральным постом, с командиром. Я припал ухом к раструбу, чтобы нe пропустить ни одной команды.
[4]
Нас пятеро. Это весь личный состав нашего отсека. Четыре матроса и я, их командир. Если что случится — хлынет ли вода в отсек, вспыхнет ли пожар, — мы должны справиться своими силами. Справиться или погибнуть. Покинуть отсек мы не можем: через раскрытую дверь переборки вода или огонь распространятся по всему кораблю. Мы скорее умрем, чем пойдем на это. Закон морского братства нарушать никому не позволено.
Если не считать легкого гудения электродвигателей (мы так привыкли к нему, что и не замечаем), в отсеке тишина такая, что я слышу дыхание людей и не глядя могу определить, кто где стоит.
Неподалеку от меня Аркадий Комков управляет ходовой станцией левого электродвигателя. Стройный, плечистый парень двадцати трех лет. Служит на лодке с 1941 года, старожил, можно сказать. Уже третий год Аркадий избирается секретарем комсомольской организации корабля. Человек серьезный, авторитетный. Недавно его приняли в партию. На этого могу положиться больше, чем на самого себя. Остальные ребята народ не столь самостоятельный, за ними глаз да глаз нужен.
Анатолий Панцов несет вахту у станции правого борта. Призван он во время войны, в учебном отряде зарядки настоящей не получил, а мнит о себе выше меры. Не упускает случая похвастаться своей осведомленностью, даже если ничего не смыслит в вопросе. Вообще-то парень грамотный — десятилетку окончил, но слишком гонора много. Спорит по любому пустяку, не останови — будет спорить до абсурда. Вчера, например, пытался всех уверить, что у волка ребра идут вдоль позвоночника и поэтому мешают поворачивать голову.
Хотя Панцов неплохо разбирается в технике и смекалкой не обижен, я держу его под пристальным вниманием: такому недолго оступиться.
Вспомогательные механизмы отсека обслуживает Иван Козлов — с виду добродушный малый, а на самом деле горячий, строптивый и колючий. Немало он нам крови попортил, пока раскусил, что такое дисциплина и для чего она. Если бы собрать в одно место картошку, которую он начистил, отбывая на камбузе
[5]
наряды вне очереди, наверное, в один вагон не вместилась бы. Ничего, обломался, теперь матрос как матрос. Образованием похвалиться не может, но руки у него золотые, еще до войны работал электромонтером на заводе, и, если требуется произвести какой-нибудь ремонт, Козлов тут как тут. И уж тогда ему не мешай. Часами будет копаться, дойдет до всего своим умом и сделает. И все знают: в это время с советом и подсказкой к нему не суйся, кровной обидой сочтет.
