Сергей Макаров
Узник комнаты страха
Охраняется законом об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части запрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
– Столик, Шмилкин! По коням!
Зубров выключил мобильник, сунул его в карман широких черных штанов, подхватил с вешалки черную кожаную куртку, накинул ее на плотные, тренированные в спортзале плечи и распахнул дверь.
– Влад, куда нас черт несет? – оторвался от своего излюбленного пасьянса Толик Столовой.
– На кудыкину гору, – проворчал Шмилкин, шаря в завалах на своем столе. – Судя по возбуждению шефа, где-то нарисовался важный жмурик.
Отыскав наконец пульт и нажав кнопку, он выключил старый «Панасоник», висевший в углу бригадной комнаты под самым потолком, и принялся сноровисто хлопать ящиками стола, пряча в них документы, флэшки и диски.
Как только щелкнул последний замок, Шмилкин двинулся к выходу. Одевался он на ходу, всовывая руки в узкие рукава своей куртки-шинельки и испытывая при этом некоторое неудобство: уж слишком тесной была одежка.
– Я все жду, Виктор Ильич, – хмыкнул Толик-Столик, догнав Шмилкина после того, как замкнул бригадный штаб, – когда у тебя куртка по швам, наконец, треснет. Неудобная же!
– Удобная, когда уже надета.
– Размерчик явно не твой.
– А ты на других не смотри, – обиделся Шмилкин. – Зато она теплая. И модная. Не то что у тебя, ведь ты ходишь, как дед, только что из колхоза.
– Это у отмороженных панков и обдолбаных худуежников она модная. Да и то – от скудости ресурсов, – не отставал Столовой. – Они на блохушке на Марке из дерьма за три копейки наковыряют барахла, нацепят и думают, что закосили под поэтов!
Витя Шмилкин был самым молодым в команде. Он лишь пару лет назад демобилизовался и всего год, как вошел в состав отряда вместо Лехи Старцева, застреленного в ходе нелепой разборки между плотно сидящими на севере Бутово азербайджанцами и таджикскими новичками, пытавшимися осесть в этих местах. Таджиками верховодил наркобарон, объявленный в розыск аж в пяти странах. И из-за этого его международного статуса спецотделу ФСБ пришлось ввязаться в грызню. Отряд Зуброва направили в поддержку местному отделению ФСКН.
Ту ситуацию, в которой погиб Леха, ФСКН подала как «перехват крупных партий наркотиков». Парни утверждали, что все фигурировавшие в деле упаковки стиральных порошков – это не что иное, как замаскированная наркота. И были не правы: южане всего лишь делили несколько торговых точек. Но у них, разумеется, были пушки. Случилась перестрелка. Все палили во всех и уж кто там попал в Леху – гости из ближнего зарубежья или ребятки из службы контроля за наркотой – следствие так и не установило. Но зуб за друга на наглецов из ФСКН у Зуброва остался. Толик Столовой полностью разделял негодование командира. Оба даже допускали, что эта гибель вполне могла была быть замаскированным убийством. Дело в том, что с полгода назад Лешка Старцев, заступаясь за информаторов, работавших на отряд Зуброва, единолично отметелил, причем, надо отметить, на совесть, не только ФСКНовских лизунов, но и двух членов из их официальной бригады. А нечего было нарываться и подставляться! Они вели себя вызывающе нагло.
Заменивший Леху Шмилкин прикипел к отряду довольно быстро, поскольку был бесшабашно смелым, возможно, по причине все той же своей молодой дури.
– Ничего ты, Столик, не понимаешь в молодежной моде! – возвестил Шмилкин, шагая по темному коридору. – И в экономии ресурсов не понимаешь ни шиша.
– Ага, вижу я вот сейчас эту экономию – в коридоре хоть глаз выколи! И чей же глаз, скажите вы мне?! Я же этим глазом работаю. Это отдыхать я могу с закрытыми глазами…
– Заткнитесь, – не оборачиваясь, буркнул Зубров.
– Так, а куда же мы, все-таки, спешим? А, Влад? – ухватив проблеск внимания командира к подчиненным, поинтересовался Столик.
– Голос, донесшийся с верхнего этажа, сообщил, что душа нашего друга Эрлана отправилась в путешествие по другим мирам с билетом в одну сторону, – не оборачиваясь, в такт своим шагам сообщил командир.
– Ты об Асанове?! – удивился Витя.
– Так точно, Виктор Ильич, – кивнул Влад.
– Эрлан Асанов, – повторил Столовой, – ух ты… А это точно?
– Дурацкий вопрос, – огрызнулся, не оборачиваясь, Зубров.
– Ну дела! – расставляя слова в такт широким шагам командира, выдохнул Виктор. – Сейчас не только Бутово, сейчас вся Москва на уши встанет.
– Местная полиция, которая там отирается уже минут тридцать, полагает, что это несчастный случай, – сообщил Влад, продолжая чеканить шаг по коридору. – Дескать, смерть вследствие эпилептического припадка и неумелых действий лиц, находившихся рядом.
– У Асанова была эпилепсия? – удивился Анатолий Столовой. – Я не знал.
– Такие проблемы, Столик, не афишируют, – слегка раздраженно пояснил Влад. – Тем более, когда речь идет об игре, в которую ввязался Эрлан.
– Дело ведет полиция, как я понимаю? – поинтересовался Витя.
– Понятливый! – хмыкнул Зубров.
– А мы как ведем себя на точке? – деловито поинтересовался Толик и тут же чертыхнулся, потому что в полутьме коридора зацепил ногой за стул, стоявший в небольшой нише около двери какого-то кабинета.
