Благоразумье может оправдать
Влюбленного ревнивца исступленье.
Любовь ведь боязлива, ей под стать
Всего страшиться, трепетать пред тенью;
Невольно в состоянии таком
Податлива душа на подозренья.
Но что сказать о том, кто стал рабом
Распутной, лживой, бессердечной твари,
Пусть даже с привлекательным лицом?..
Что помрачился ум его в угаре.
Я признаю, что можно полюбить,
Терзаться ревностью, души не старя,
Но ведь не там, где стольких обольстить
Спешат, что Александру этой рати
Хватило б, чтоб всю землю покорить.
[1]Один за дверь, другой уже в кровати,
Семь под балконом, десять за столом
Нетерпеливо ждут ее объятий.
Уж большим отличаются стыдом
Животные. Ведь и в пылу желаний
Сто кур с одним кудахчут петухом;
Олень победно средь полсотни ланей
Возносит острия своих рогов,—
Все ж не рогат он, против ожиданий.
И я скажу вам без обиняков:
Подальше прячьте от такой красотки
Свой кошелек: она — бездонный ров.