Толстой-Американец

Толстой-Американец

Авторы:

Жанр: Биографии и мемуары

Цикл: Жизнь замечательных людей №1276

Формат: Полный

Всего в книге 113 страниц. Год издания книги - 2010.

Вниманию читателей предлагается научно-художественное жизнеописание графа Фёдора Ивановича Толстого (1782–1846), прозванного Американцем, — «одной из замечательнейших русских фигур пушкинской эпохи» (Н. О. Лернер). У него, участника первого российского кругосветного путешествия, героя шведской кампании и сражений с Наполеоном, была репутация наглого и безжалостного дуэлянта, который отправил на тот свет множество ни в чём не повинных людей. Большинство современников считали графа Фёдора «картёжным вором», бражником, буяном и обжорой — словом, «человеком преступным», влачившим «бесполезную жизнь». Однако с беспутным и порочным Американцем почему-то дружили князь Вяземский, Жуковский, Батюшков, Денис Давыдов, Чаадаев и прочие «исторические лица». Ему, повесе и умнице, посвящались стихи, его колоритная персона попала в произведения Пушкина, Грибоедова, Льва Толстого и иных знаменитостей.

Загадку этой удивительной личности, о которой в наши дни сочинены совсем уж беспардонные небылицы, попытался разрешить историк и писатель М. Д. Филин. Изучив массу источников (в том числе архивных), автор пришёл к парадоксальному выводу: подлинное бытие Американца мало походит на расхожие легенды о нём. В книге наглядно показывается, что жизнь георгиевского кавалера полковника графа Толстого была очень занятной, насыщенной, трагичной и вовсе не зряшной; что его настоящая, выстраданная биография стократ любопытнее, глубже и «литературнее» вымышленной.

Читать онлайн Толстой-Американец


Филин М. Д. Толстой-Американец

ПРЕДИСЛОВИЕ

О графе Ф. И. Т. можно было бы написать целую книгу, если б собрать всё, что о нём рассказывали и рассказывают, хотя в этих рассказах много несправедливого, особенно в том, что относится к его порицанию.

Ф. В. Булгарин
Граф Фёдор Иванович Толстой. К. Я. Рейхель. 1846

«В 1800-х годах, в те времена, когда не было ещё ни железных, ни шоссейных дорог, ни газового, ни стеаринового света, ни пружинных низких диванов, ни мебели без лаку, ни разочарованных юношей со стёклышками, ни либеральных философов-женщин, ни милых дам-камелий, которых так много развелось в наше время, — в те наивные времена, когда из Москвы, выезжая в Петербург в повозке или карете, брали с собой целую кухню домашнего приготовления, ехали восемь суток по мягкой пыльной или грязной дороге и верили в пожарские котлеты, в валдайские колокольчики и бублики, — когда в длинные осенние вечера нагорали сальные свечи, освещая семейные кружки из двадцати и тридцати человек, на балах в канделябры вставлялись восковые и спермацетовые свечи, когда мебель ставили симметрично, когда наши отцы были ещё молоды не одним отсутствием морщин и седых волос, а стрелялись за женщин и из другого угла комнаты бросались поднимать нечаянно и не нечаянно уроненные платочки, наши матери носили коротенькие талии и огромные рукава и решали семейные дела выниманием билетиков; когда прелестные дамы-камелии прятались от дневного света, — в наивные времена масонских лож, мартинистов, тугендбундов…»

Так начинается повесть Льва Николаевича Толстого «Два гусара» (1856), прототипом героя которой, графа Турбина-старшего, был двоюродный дядя писателя.

До сих пор ещё здравствуют люди, помнящие приютившийся в самом центре Москвы, на Арбате, на углу Сивцева Вражка и Калошина переулка небольшой деревянный, в семь окон, особняк. Стоял особняк на каменном фундаменте, был «осанистый, даже щеголеватый, с мезонином, неизменным алебастровым декором — напоминанием о былом российском военном триумфе»[1]. (В одном из архивов можно увидеть чертёж фасада особняка, выполненный в позапрошлом столетии.)

Там, в домике, некогда гулял сам Александр Пушкин.

В 1930-х годах это дворянское гнездо (превращённое в керосиновую лавку) разорили и на его месте впоследствии соорудили помпезное административное здание. Но память о владельце особнячка, которого Лев Толстой называл «необыкновенным, преступным и привлекательным человеком», сохранилась и доныне. Иначе, по-видимому, и быть не могло: слишком своеобычен данный персонаж отечественной истории конца XVIII — первой половины XIX века, овеянный ореолом романтического демонизма, чересчур громко он прожил отпущенные ему сроки.

«Таинственное значение этого человека для тогдашней молодёжи, особливо в Москве, — сообщает нам добропорядочный мемуарист, — отразилось на многих и в раннем цвете погубило надежды общества и родителей во многих юношах, природою счастливо одарённых»[2]. Но бытовали и иные мнения о данной персоне. «Я вспоминаю об нём как о необыкновенном явлении даже в тогдашнее время, когда люди жили не по календарю, говорили не под диктовку и ходили не по стрункам, то есть когда какая-то рыцарская необузданность подчиняла себе и этикет, и образованность», — писал современник[3].

Вереница легенд сопутствовала этой яркой жизни. Иные, усмехаясь, исподволь сочинил и талантливо излагал в собраниях сам арбатский житель, другие побаски пустили в обращение его словоохотливые знакомцы. Последние нимало не смущались самыми фантастическими домыслами: ведь они доподлинно знали, что такому герою можно безбоязненно приписать любые злодеяния и подвиги. Уже тогда, в славную Александровскую эпоху, люди сначала отказывались верить бытующим «чисто баснословным рассказам»[4] об очередном скандальном приключении пресловутого лица — а потом пожимали плечами и всё же верили им. Крепнет подозрение, что с определённых пор стало доверять стекавшимся отовсюду небылицам о себе и само лицо.

Так что биография приносила ему шумную славу, а слава, не церемонясь, художественно редактировала и пополняла биографию.

Некоторые учёные прошлого столетия увидели в разгульном поведении москвича оппозиционную подоплёку, явственные «тона протеста». Нам с этим трудно согласиться. Скорее, жизнь сия походила на непрекращающийся гимн «общепринятому порядку» (А. С. Пушкин) — тому размеренному и нескладному российскому порядку, который, пусть с неизбежными оговорками, но объективно позволял-таки «развернуться» во всю ширь необъятным натурам. Если же подобные натуры подчас и протестовали, то разве что против дурного рома, устриц с душком или же против неизбывной тупости столичного городового. А всем «секретнейшим союзам» и прочим конспирациям они однозначно предпочитали разветвлённое «Общество пробочников».

От рождения этого незаурядного человека с Арбата величали графом Фёдором Ивановичем Толстым.

Вот типичный анекдот о его сиятельстве, вышедший из кавалергардской среды, — поди теперь разбери, кем и где он был состряпан и насколько правдив:

«Линёв, 22-летний Геркулес, чрезвычайно красивый, но столь же глупый и необразованный, на хорошем счету у начальства. Одна молодая знатная дама, поражённая его красотою, влюбляется в него. Внимание это подмечает один из его товарищей, Алексей Александрович Ушаков, и решается на смелую интригу.


С этой книгой читают
Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба
Автор: Ибн Хишам

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Прометей, том 10

Прометей. (Историко-биографический альманах серии «Жизнь замечательных людей») Том десятый Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» Москва 1974 Очередной выпуск историко-биографического альманаха «Прометей» посвящён Александру Сергеевичу Пушкину. В книгу вошли очерки, рассказывающие о жизненном пути великого поэта, об истории возникновения некоторых его стихотворений. Среди авторов альманаха выступают известные советские пушкинисты. Научный редактор и составитель Т. Г. Цявловская Редакционная коллегия: М.


Тоска небывалой весны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Октябрьские дни в Сокольническом районе

В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.


Тайна смерти Рудольфа Гесса

Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».


Так говорил Бисмарк!
Автор: Мориц Буш

Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.


Продажи в сфере HoReCa

В книге дается оценка HoReCa как перспективного канала и рынка сбыта, описываются успешные механизмы развития этой сферы в России, развеиваются мифы, во власти которых находятся многие предприниматели и менеджеры. «Изюминка» книги – мини-интервью со специалистами, имеющими большой опыт продаж и закупок в HoReCa, реальные примеры удачной и неудачной организации работы.Издание адресовано директорам и менеджерам компаний, занимающихся поставками продукции и оборудования в отели, кафе, рестораны. Будет оно интересно и бизнесменам, взвешивающим свои шансы для успешного выхода на рынок HoReCa.


Модели управления персоналом

Как формируется трудовой коллектив? От каких социальных и экономических факторов внутреннего устройства организации зависит эффективность его деятельности? Что такое рациональная система управления организацией и ее персоналом?Обобщая опыт российских и зарубежных компаний, автор предлагает пошаговую стратегию разработки и внедрения системы управления персоналом в организациях разных типов. Представленные в издании методики позволят вам оценить и измерить организационную культуру вашего предприятия и уровень удовлетворенности персонала условиями труда, изучить внутренние мотивы и ценностные ориентации, определяющие логику поведения трудового коллектива, и в результате самостоятельно разработать оптимальную «формулу» действий персонала и целостную концепцию управления трудовыми ресурсами.Издание содержит практический инструментарий для изучения внутриорганизационной среды и интерпретации результатов, предназначено для руководителей предприятий и управляющих кадровых подразделений.


Найду тебя в темноте

Мэгги Янг была повернута на нормальном: нормальные друзья, нормальные родители ... нормальная жизнь. До него. Клэйтон Рид бежал от своего прошлого и кучи личных демонов, которые угрожали уничтожить его. Он никогда не думал, что у него появится шанс стать счастливым. До нее. Мэгги думала, что их любовь сможет преодолеть все что угодно. Клэй думал, что она была необходима ему, чтобы он смог изменить свою ужасную жизнь. Они думали, что вместе смогут столкнуться лицом к лицу со всеми трудностями этого мира. Но темнота всегда поджидает неподалеку.


Работа для героев
Жанр: Фэнтези

Если вам довелось родиться в сказочном королевстве, то что может быть логичнее, чем влюбиться в прекрасную принцессу? Конечно же однажды ее похитит дракон, и тут уж вам останется только спасти девицу в беде, получив корону и полкоролевства в придачу, как и положено приличному герою.А вот если вокруг, увы, не сказка и сами вы не принц и не герой… придется самому искать решение! Присоединиться к дерзким наемникам для особых поручений, сразиться с демонами и чудовищами, попасть в осажденный замок в самом центре междоусобной войны и даже выступить против древнего зла.


Другие книги автора
Ольга Калашникова: «Крепостная любовь» Пушкина

Вниманию читателей предлагается научно-художественная биография Ольги Калашниковой — дворовой девки помещиков Пушкиных, которой выпало стать «крепостной любовью» нашего прославленного стихотворца и матерью его ребёнка. Роман столичного барина и «чёрной крестьянки» начался в псковском сельце Михайловском во время ссылки Александра Пушкина, на иной лад продолжился в дни знаменитой «болдинской осени», завершился же он и вовсе своеобычно. За долгие годы общения поэт вкупе со своей избранницей (которая превратилась в дворянку и титулярную советницу) создали самобытный жизненный текст, где романтические порывы соседствуют с пошлыми прозаизмами, блаженство с горестью, а добродетель с пороком.


Арина Родионовна

Вниманию читателей предлагается научно-художественное жизнеописание Арины Родионовны Яковлевой (Матвеевой; 1758–1828) — прославленной «мамушки» и «подруги» Александра Пушкина. Эта крепостная старуха беззаветно любила своего «ангела Александра Сергеевича» — а поэт не только отвечал ей взаимностью, но и воспел няню во многих произведениях. Почитали Арину Родионовну и пушкинские знакомцы: князь П. А. Вяземский, барон А. А. Дельвиг, А. П. Керн, H. М. Языков и другие. Её имя фигурирует и в ряде мемуаров того неповторимого времени.


Мария Волконская: «Утаённая любовь» Пушкина

Пленительный образ княгини Марии Николаевны Волконской (урожденной Раевской; 1805–1863) — легендарной «русской женщины», дочери героя Наполеоновских войн и жены декабриста, последовавшей за осужденным супругом в Сибирь, — запечатлен в русской и зарубежной поэзии, прозе и мемуаристике, в живописи, драматургии и кино, в трудах историков, публицистов и литературоведов. Общественная мысль в течение полутора веков трактовала Волконскую преимущественно как «декабристку». В действительности же идеалы княгини имели мало общего с теорией и практикой «первенцев свободы»; Волконская избрала собственный путь, а «декабризм» был лишь неизбежным фоном ее удивительной биографии.Вниманию читателей предлагается первое в отечественной историографии подробное жизнеописание М. Н. Волконской.