– Грант, слышал новость? Храпун нашелся.
– Когда? Почему я не слышал?
– Я только что вернулась с мокрого колодца, поймала трех жаб. Слышала его. Он вернулся.
– А может это не Храпун?
– Нет, это он.
– Ползем?
– Нельзя. Старый подскочил, сказал, чтобы никто не выходил из норы и сразу увел Храпуна с собой.
– Не мог проснуться позже что ли?
– Забудь. На, пощупай жаб. Они большие, правда?
– Да. Но я вчера поймал вообще громадную. До сих пор ее ем.
– Зато я три поймала, а ты всего одну.
– Я крота услышал. Он нору рыл. Пришлось уйти, иначе сидеть мне сейчас в колодце и воду греть.
– Да, воду греть плохо. Половину сна пришлось бы тебя сушить.
– Что делаешь?
– Жаб разделываю. Не слышишь что ли? На, глаз попробуй. Поделюсь с тобой.
– За просто так?
– Да. Ешь сразу, а то передумаю.
Грант съел подаренный ему глаз и решил вернуться к прерванному сну. Но заснуть не успел – пришел Старый. Он влез в нору и сообщил:
– С ума сошел Храпун. Стукнуло камнем по голове, и нет теперь в ней ума. Болтает всякую чушь.
– Старый, а где он сейчас? – вырвалось у Гранта.
– А зачем тебе понадобился Храпун? Хочешь стать таким же сумасшедшим, как он? В Гладкой комнате. Но ты не смей ходить к нему. А теперь все могут идти на охоту.
Старый отогнал Деда, который сторожил его мешки, и начал копаться в них, а охотники, отряхиваясь от земли, вышли наружу и стали спорить, кто куда пойдет охотиться. Многоголосый шум прорезал звук оплеухи и яростный шепот Щербатого:
– Еще не хватало, чтобы кроты нас услышали. Норе даже триста снов нет. Новую хотите рыть?
Все согласились с Щербатым. Даже получивший оплеуху Жало не стал давать сдачи.
– Ты к Храпуну? – спросила Рада у Гранта. – Я с тобой, возьмешь?
– Пошли, - согласился тот. – Четыре уха лучше двух слышат.
У Гладкой комнаты были твердые и гладкие стены, а пол был в глубоких полосках. По ним легко было ориентироваться.
– Храпун? Ты где?
В ответ раздался лишь невнятный стон.
– Храпун, не бойся, это я, Грант. И еще Рада. Мы пришли тебя послушать.
– Бойтесь Тесного тоннеля. Не ходите туда. А за ним Горячая пещера и потом Гладкий тупик. Не входите в него. Даже в пещеру не входите.
– Я была в Горячей пещере, - прошептала Рада, схватив Гранта за рукав. – Там теплая вода и ползают маленькие дождюки. Она далеко.
– Я тоже там был, даже два раза, - похвастался Грант. – На, подержи лопату и мешок. Я Храпуна пощупаю.
Одежда Храпуна была мокрая и вымазана глиной. А еще от него как-то странно пахло чем-то резким. Такой новый запах Грант ни разу не чувствовал.
Он продолжил шарить и вскоре понял, что сильнее всего запах шел от рук Храпуна.
– Храпун, в чем ты копался? – спросил Грант. – Твои руки пахнут по-новому.
– Развяжите. Тогда скажу.
– А зачем Старый тебя связал?
– Я сам не знаю зачем. Я хотел рассказать ему все, но он приказал замолчать. Потом спросил меня пару раз о чем-то, а затем связал.
– О чем он тебя спрашивал?
– Спрашивал, кто еще со мной был и где именно я ползал. Я все вам расскажу. Развяжите.
– А если Старый узнает? Он ведь рассердится.
– Я скажу, что сам развязался. Не вру, клянусь сотней жаб и одной слепухой.
Грант был в Гладкой комнате всего один раз, но слышал про нее от Деда. Дед когда-то сидел в ней несколько снов, и сторожил добычу Вихрастого. Тот удачно попал в стенотряс и жабы с пауками валили десятками. Вихрастый даже на сон в нору не приходил, потому что возвращаться было далеко. Спустя один или два сна Вихрастый не вернулся. За это время Дед вдоволь налазился по комнате и рассказал всем, что в ней есть несколько кроватей из металла. А у кроватей есть ремни и застежки. Они могли обхватить человеческое тело и держать, пока кто-то другой не расстегнет.
Грант подергал ремни туда-сюда, нашел пряжку и нажал на нее. Раздался щелчок, и ремни отлетели в стороны. Но Храпун не пошевелился.
– Храпун. Я освободил тебя.
– Я пока так полежу. Руки затекли. Хочу, чтобы они очнулись. Вот, пальцами шевелю, слышишь?
– Ну, тогда рассказывай, что время терять?
– Вначале я расскажу вам о Светоче.
– Что за светоч?
– Не перебивай меня. Я должен все рассказать по порядку. Иначе будет непонятно.
– Не перебивай его, - сердито фыркнула Рада.
Грант обиделся и замолчал, а Храпун продолжил:
– Моя прабабка знатная охотница. Только Старый лучше нее. И вот она заболела. Сильно заболела и лежала долго и не охотилась. Однажды она подозвала меня и сказала: «если мы ждем, когда за нами придут, значит - есть вход». А я ей отвечаю: «понятное дело есть, это Шлюз – его Ворчун и стережет день и ночь. Ждет, когда придут те, кто нас здесь запер». И тут она мне и сказала: «раз они могут войти, значит, и мы сами можем выйти».
– Я долго думал над ее словами. Потом мы ушли в другую нору. В ту, где живем сейчас. Думать стало некогда, Надо было рыть. Но потом я пришел к Ворчуну.
– К Ворчуну в Шлюз? – жадно спросила Рада.
– А куда ж еще? Конечно, в Шлюз. Там где Ворчун сидит и стережет, когда за нами придут.
– Он не в самом Шлюзе сидит, - возразил Грант. – Ворчун вырыл себе пещерку рядом. Боится, что когда Шлюз откроют, его прихлопнет.
– Знаю, - оборвал Храпун. – Это говорит Старый. А я специально рассказал, чтобы вы сами вспомнили. И вот я пришел к Ворчуну. Жабу принес, чтобы его задобрить.
