Сергей ПЕРЕВОЗНИК
ТЕАТР
Весь мир - театр
В. Шекспир
1
- Я так больше не могу, все - Джексон нервно сорвал с себя галстук, мне надоело распинаться перед этими земноводными: "Ах, скажите пожалуйста, будьте так любезны, не..." К черту!
Мы возвращались с очередного, уже сорокового по счету раунда переговоров с представителями Оларо.
С тех пор, как человечеству удалось вступить в контакт с представителями других цивилизаций появилась и космическая дипломатия. Причем, делом была она не из легких - сказывалась разница в самом образе мышления жителей разных планет. И самые пустяковые вопросы, с земной точки зрения решались иногда не год и не два. Здесь нужен был особый талант, шестое чувство, подсказывающее дипломату решение в самый критический момент.
Дипломат не имеет права на ошибку, любое неверно сказанное или истолкованное им слово может иметь самые непоправимые последствия в отношениях двух миров. Помню случай, когда делегация Тэи внезапно прекратила переговоры лишь потому, что у нашего переводчика были русые волосы. На их планете это был знак глубокого национального траура. Пришлось парня срочно перекрашивать в огненно-рыжий цвет.
Теперь вот Оларо...
Оларяне оказались существами чрезвычайно осторожными и подозрительными. Они вот уже второй год присматривались к нам, задавали провокационные вопросы, уклончиво отвечали на все предложения, утопив все в море громоздкого и бессмысленного этикета. Короче, переговоры по-прежнему не двигались с места.
И мы с Джонсоном вынуждены были торчать здесь, на Целесте, так сказать, нейтральной территории, оставив надежду на скорую встречу с друзьями и близкими.
- Послушай, Янис, ты оглох, что ли? - Он перевел флайер в режим автономного полета и повернулся ко мне, - сколько мы будем их терпеть?
- Столько, сколько нужно, - ответил я, осознавая, что Джексона мой ответ абсолютно не устраивает, - мы с тобой первые, кто должен установить контакт...
- Слышал, - перебил он меня, - я думал, ты что-то дельное скажешь. В конце концов, мы не в конференц-зале. Я уже не могу смотреть на эти оранжевые рожи. Они мне даже ночью начали сниться.
- Ну знаешь, - начал я, - дипломат в первую очередь должен научиться владеть собой. Кстати, с их точки зрения, ты, вероятно, выглядишь тоже отнюдь не красавцем.
Он улыбнулся. Наверное, попытался взглянуть на себя глазами оларян. Что же, для дипломата важно научиться смотреть на мир глазами собеседника. Джексон еще очень молод, но я верю, что у него большое будущее. Так сказать, интуиция старого дипломатического волка.
И хотя порой он заставляет меня изрядно поволноваться, я все же рад, что сейчас рядом со мной он, а не кто-то другой.
Флайер неслышно коснулся колесами зеленого круга посадочного поля на крыше нашей гостиницы, и мы, выйдя из него, сразу же окунулись в густой плотный мрак летней ночи. У Целесты нет собственной луны, и поэтому ночи здесь удивительно темные.
Коротко простившись с Джексоном, я спустился на аэролифте к себе в номер, выпроводил робота-горничную, появившегося как всегда не вовремя и плюхнулся на кровать, твердо решив отдохнуть перед завтрашним раундом. Но проглазев около получаса в потолок, и поняв, что заснуть мне уже вряд ли удастся, со вздохом поднялся и взял с журнального столика томик Шекспира. Но не успел я открыть книгу, как в дверь тихонько постучали. В комнату вошел Джексон, облаченный в пятнистый халат.
- Не спится, - объяснил он и безнадежно махнул рукой...
2
Первая встреча с оларянами произвела на меня довольно тягостное впечатление. Когда в зал вошли две полулягушки-полутритона, выпучив огромные немигающие глаза и издавая невообразимые скрипящие звуки, я с большим трудом сдержался, чтобы не отшатнуться.
Я ожидал увидеть все, что угодно, только не это. Маленькие недоразвитые передние конечности, явно не пригодные для ручного труда, огромный хвост, украшенный на конце двумя длинными шипами - все это придавало облику послов отвратительный, пугающий вид.
Боковым зрением я заметил, как побледнел при их появлении Джексон, и испугался, что сейчас он наверняка все испортит. Но парень держался молодцом. Отвесив четкий, заученный до автоматизма поклон, он слегка улыбнулся и уверенным шагом направился к столу.
Отрицательное отношение к оларянам усилилось еще и их отказом назвать координаты своей планеты. Их подозрительность, казалось, не имела границ. И я утешал себя тем, что это лучше, чем быть, например, во дворце Его Величества Хриа 246, наследственного монарха Салии, где приходилось по полтора часа выслушивать хвалебные речи в адрес короля и столько же в свой собственный адрес, прежде чем тебе сообщали, что король сегодня занят и никого не принимает.
Утром, когда мы собирались, не менее тщательно, чем всегда, на 41 раунд переговоров, Я выглянул случайно в окно и увидел, что вокруг города уже начали возводить огромную стену. Значит, осенние ветра не за горами. В отношении климата Целеста была безусловно не лучшим местом для ведения переговоров.
Оларяне заставили себя ждать больше часа, пока наконец не показался один из них и сообщил, что его спутник заболел и поэтому переговоры будет вести он сам. При этом он довольно многозначительно крякнул, давая понять, что у него есть для нас довольно важное сообщение.
![Приключения Сэмюэля Пингля [с иллюстрациями]](/storage/book-covers/fc/fc39a5abae6443457fe1ac7d2fcc954d4e486557.jpg)
