Сашка сидел у печки. Он был похож на подсолнух, обращенный к солнцу. Если, конечно, бывают в природе такие огненно-рыжие подсолнухи.
Дрова уже прогорели, и по красным углям начали бегать голубенькие огоньки, похожие на змеек.
– Смотри, Чибис, – сказал Пашка, – это угарный газ горит. Если сейчас закрыть вьюшку и лечь спать, то угорим обязательно. Не проснемся.
– А кто тебя заставляет закрывать? – спросил Саня Чибисов. Он постукивал кулаком по рюкзаку, стараясь добиться от него хотя бы отдаленного сходства с подушкой. – Вечно ты, Пашка, что-нибудь веселенькое скажешь. Особенно на ночь.
– Так ее и нету, вьюшки-то! – показал рукой на жестяную трубу Пашка. – Это я так тебе сказал, для общего развития. Предостерег на будущее.
– Спасибо! Лучше бы спокойной ночи пожелал.
– А куда она денется, эта ночь! Хоть спокойная, хоть… – Пашка махнул рукой. – Бесконечная, короче. Не люблю я эти походные ночевки. Дождь, темнота. До утра, как до пенсии, а ты лежишь и думаешь. А думать-то и не о чем…
– А мне нравится! – Саня наконец справился с рюкзаком и с удовольствием вытянулся на узком топчане. – Да вспомни, Пашка, ты ведь сам мне расписывал, как хорошо будет ощутить себя робинзонами, хоть на пару дней! Кораблекрушение, конечно, нам не по карману, а вот путешествие по глухим лесам мы вполне себе устроили. Москва далеко, там шум, грохот. А здесь, наверное, на несколько километров вокруг – ни души. Так ведь, Паш? Сколько километров от этого лесничества до Караваева?
– Не считал, – почему-то невесело ответил Пашка.
Он даже сам не мог понять: отчего у него сейчас плохое настроение? Вроде бы все складывается так, как он и обещал Сане, а все равно на душе тоскливо. Может, во всем виноват этот проклятый дождь? Интересно, прекратится он когда-нибудь?
– Ну, а примерно? – не унимался Саня. – Все-таки надо рассчитать наш маршрут.
– А чего его рассчитывать? – опять отмахнулся Пашка. – Дальше-то мы по речке поплывем. Куда из нее выпрыгнешь? Как на трамвае, куда рельсы, туда и ты. Так и приплывем к самому Караваеву. Даже скучно.
Саня усмехнулся:
– Ничего себе скучно! Да ты знаешь, сколько людей хотело бы оказаться на нашем месте? Вернусь в Москву, расскажу – не поверят! Целый день шли к этому лесничеству – и ведь нашли, да? По карте, с компасом! Не каждый сможет… Теперь – ночевка в сторожке, с печкой-буржуйкой, под шум дождя! А дальше – путешествие на самодельном плоту вниз по реке!
Пашка недовольно покосился на друга. Он совсем не разделял Саниного детского восторга. Ну, путешествие, ну и что? Может, для Сани оно и в диковинку после московской жизни. А Пашке не привыкать к таким походам. За грибами он отходил по этим лесам, наверное, сотни километров. Что их считать без толку, эти километры? И совсем не по компасу и карте он нашел лесничество. Просто Пашка бывал в этих местах с отцом. А в карту он заглядывал вместе с Саней так, из спортивного интереса.
Слышно было, как шумят под порывами ветра вековые сосны. И вдруг какие-то звуки раздались прямо в стенах сторожки. Саня сразу же приподнял голову с рюкзака, прислушался:
– Что это, Паш?
– Спи, Чибис, не бойся, – как маленькому, ответил ему Пашка. – Это шишки с сосны падают на крышу. Ты спи, а я на огонь посмотрю. Мне отец говорил, что это действует как снотворное.
– А что у тебя, бессонница, что ли? – удивился Саня. – Хорош притворяться, в нашем возрасте бессонницы не бывает.
– Все-то ты знаешь, – недовольно пробормотал Пашка. – Наверное, будешь этим, психо… патом.
Саня засмеялся:
– Психологом!
Пашка, конечно, знал, что психопат – никакая не профессия. Ляпнул так просто, для прикола. Скучно ведь.
– Спасибо, что подсказал, – с умным видом кивнул он. – Теперь я буду знать, какие бывают психологи. Как мамонты. Ничего не боятся, спят себе спокойненько – хоть дома в мягкой постельке, хоть в самом что ни на есть опасном месте, где-нибудь у черта на рогах…
– На каких еще рогах? – опять приподнял голову Саня.
Уж он-то знал своего друга прекрасно! Если Пашка начинал говорить такими многозначительными фразами, то можно было не сомневаться: он готовит какой-нибудь сюрпризик.
Пашка молчал, как опытный артист. Однажды в театре мама сказала про артиста Гафта: умеет держать паузу. Вот так сейчас и Пашка – ну совсем как Гафт! Только не лысый, а лохматый. Рыжий, одним словом.
_______________________________________________________________________________________________________________________________Наконец Пашкин актерский талант подсказал ему, что пора начинать.
– Что-то беспокоит меня, Чибис… – задумчиво произнес он. – А что, не пойму. Смотрел вот на огонь, слушал, как дождь хлещет, и наконец врубился. Но лучше бы, конечно, не врубаться…
Саня слушал, подперев кулаком шеку. Игривая интонация друга абсолютно успокоила его. Точно таким тоном Пашка всегда подкалывал Анку, их верную спутницу во всех предыдущих приключениях. Конечно же, в этот поход родители Анку не отпустили. И в ее отсутствие Пашка решил поупражняться в своих приколах на Сане.
Об этом и думал Саня, глядя на друга со спокойной насмешкой. Его взгляд словно спрашивал: ну, что ты там еще придумал, хитрый и добрый Пашка? Потому что ведь Пашка всегда уверял, что пугает Анку исключительно от доброты. От всего сердца.
![Грибной цех [ж. "Сделай сам" № 4 1990 г.]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
