Суета сует

Суета сует

Авторы:

Жанры: Биографии и мемуары, Драматическая литература, Театр

Цикл: Иностранная литература.Журнал 2013 №03

Формат: Полный

Всего в книге 14 страниц. Год издания книги - 2013.

Гарольд Пинтер (1930–2008) — «Суета сует», пьеса. Ужас истории, просвечивающий сквозь историю любви. Перевод с английского и вступление Галины Коваленко.

Здесь же — «Как, вы уже уходите?» (Моя жизнь с Гарольдом Пинтером). Отрывки из воспоминаний Антонии Фрейзер, жены драматурга — перевод Анны Шульгат; и в ее же переводе — «Первая постановка „Комнаты“» Генри Вулфа (1930), актера, режиссера, друга Гарольда Пинтера.

Читать онлайн Суета сует


Гарольд Пинтер

Суета сует. Пьеса

Действующие лица

Делвин

Ребекка

И ему, и ей около сорока.


Загородный дом.

Комната на первом этаже с огромным окном.

За окном сад.

Два кресла. Две лампы.

Ранний летний вечер.

На протяжении всего спектакля на сцене царит полутьма. По ходу действия свет в зале становится все ярче, тогда как комната и сад в финале делаются едва различимы.

Делвин стоит с бокалом в руке. Ребекка сидит.

Молчание.

Ребекка. Ну… например… он стоял передо мной, сжимая руку в кулак. Затем клал мне другую на шею, сдавливал ее и прижимал мою голову к себе. Потом подносил кулак… к моим губам… и говорил: «Целуй»…

Делвин. А ты что?

Ребекка. Я?.. Целовала кулак. Костяшки пальцев. Потом он разжимал руку и подставлял ладонь… для поцелуя… Я целовала. (Пауза.) Потом я сказала…

Делвин. Что? Что сказала? Что?


Пауза.


Ребекка. Я сказала: «Сдави мне горло». Бормотала прямо в ладонь и целовала, но он слышал, чувствовал, как мой голос вибрирует у него в ладони, он слышал.


Молчание.


Делвин. И что? Что он сделал — сдавил тебе горло?

Ребекка. Да-а-а. Сдавил. Но так нежно, так мягко, очень-очень нежно. Понимаешь, он обожал меня.

Делвин. Обожал тебя? (Пауза.) Что значит «обожал»? В каком смысле? (Пауза.) Он что, не душил тебя? Ты это имеешь в виду?

Ребекка. Нет.

Делвин. Тогда что? Что ты хочешь сказать?

Ребекка. Он слегка… сдавил… горло… Так что моя голова откинулась назад… мягко сдавил, но голова все равно откинулась.

Делвин. А тело? А тело что?

Ребекка. Тело отклонилось назад… плавно так отклонилось.

Делвин. И ты раздвинула ноги?

Ребекка. Да.


Пауза.


Делвин. Раздвинула ноги?

Ребекка. Да.


Молчание.


Делвин. Как под гипнозом?

Ребекка. Когда? Тогда или сейчас?

Делвин. Сейчас.

Ребекка. Сейчас? Нет.

Делвин. Правда?

Ребекка. Правда.

Делвин. Странно.

Ребекка. А кто меня мог гипнотизировать?

Делвин. Я.

Ребекка. Ты?

Делвин. О чем ты сейчас думаешь?

Ребекка. О том, какой же ты мерзавец.

Делвин. Это я-то мерзавец?! Ты что, шутишь?

Ребекка. Шучу? Это ты, наверное, шутишь.


Пауза.


Делвин. Ты понимаешь, почему я задаю все эти вопросы? Понимаешь? Попробуй поставь себя на мое место. Я не могу не спрашивать. Я очень многого не знаю… Вообще ничего не знаю… об этом. Совсем ничего. Я как в потемках. Я должен знать. По-твоему, я не имею права спрашивать?


Пауза.


Ребекка. Спрашивать о чем?


Пауза.


Делвин. Послушай, расскажи, какой он. Опиши его, это мне очень важно.

Ребекка. Описать? Как это?

Делвин. Ну, как он выглядел. Какой был с виду. Понимаешь? Рост, сложение… и тому подобное. Рост, сложение… не говоря уж о характере… характере или там… интеллекте. Пойми, мне необходимо… иметь о нем представление… ну пусть хоть самое отдаленное… хоть какое-то… хоть в общих чертах, потому что я абсолютно не понимаю что к чему… и вообще на что он похож. Словом, какой он был. Как выглядел? Ты можешь описать его, только точно? Мне нужен конкретный образ, понимаешь… конкретный, чтобы я мог себе представить. Расскажи все, что можешь, о его руках, о руке, которую он поднес к твоему лицу, и о другой, которой он сдавил тебе затылок, и вернись к первой, той, что скользнула потом к твоему горлу. Но мне нужны не только руки. Мне нужны глаза. Глаза. Были же у него глаза?

Ребекка. То есть какого они были цвета?


Пауза.


Делвин. Я спрашиваю простые вещи… милая.

Ребекка. Забавно, что ты так сказал. Меня никто так не называл. Кроме моего любовника.

Делвин. Неправда.

Ребекка. Что неправда?

Делвин. Неправда, что он тебя так называл. (Пауза.) Ты считаешь, я не имею права?

Ребекка. Права на что?

Делвин. На то, чтобы говорить тебе «милая».

Ребекка. Да, ты сказал «милая». Как забавно!

Делвин. Забавно? Но почему?

Ребекка. Как это тебе в голову пришло? Я вовсе не твоя милая.

Делвин. Нет, ты моя милая.

Ребекка. Но я не хочу быть твоей милой. Совсем. Я ничья милая.

Делвин. Это из песни.

Ребекка. Какой?

Делвин. «Я теперь ничья милая».

Ребекка. Не так: «Ты теперь ничья детка». Но «детка» я не говорила. (Пауза.) Не знаю, как он выглядел.

Делвин. Забыла?

Ребекка. Да нет! Не в этом дело. Он давно уехал.

Делвин. Уехал? Куда?

Ребекка. У него была работа.

Делвин. Какая?

Ребекка. Какая работа?

Делвин. Да, что у него была за работа?

Ребекка. Кажется, в бюро путешествий. Что-то вроде агента. Но, думаю, он еще где-то работал. Он был важной персоной. От него многое зависело.


Пауза.


Делвин. Что же это было за агентство?

Ребекка. Туристическое.

Делвин. И как оно называлось?

Ребекка. Он был гидом, понимаешь. Гидом.

Делвин. Гидом в турагентстве?


Пауза.


Ребекка. Я же говорила тебе, откуда он меня… говорила, когда он меня… забрал туда.

Делвин. Куда туда?

Ребекка. Я же тебе рассказывала.

Делвин. Ничего ты мне не рассказывала.

Ребекка. Странно. Могу поклясться, что рассказывала. Нет, я рассказывала.

Делвин. Ничего ты мне не рассказывала… И никогда о нем не говорила. Ни слова. (Пауза.) Так что это было за место?

Ребекка. Ну, что-то вроде фабрики.

Делвин. Вроде фабрики? Так фабрики или нет? А если это все же была фабрика, что там производили?

Ребекка. Ну, что-то делали — как на других фабриках. Но это была не совсем обычная фабрика.

Делвин. То есть?

Ребекка. Там все были в шапочках… все рабочие… в таких мягких шапочках… и они снимали их, когда он приходил за мной и вел меня между рядами.


С этой книгой читают
Сотрудничество поэзии

Рубрика «Другая поэзия» — Майкл Палмер — американский поэт, переводчик, эссеист. Перевод и вступление Владимира Аристова, перевод А. Драгомощенко, Т. Бонч-Осмоловской, А. Скидана, В. Фещенко.


Фата-моргана любви с оркестром

Мартовский номер «ИЛ» открывается романом чилийского писателя Эрнана Риверы Летельера (1950) «Фата-моргана любви с оркестром». Сюжет напоминает балладу или городской романс: душераздирающая история любви первой городской красавицы к забубенному трубачу. Все заканчивается, как и положено, плохо. Время действия — 20–30-е годы прошлого столетия, место — Пампа-Уньон, злачный городишко, окруженный селитряными приисками. Перевод с испанского и примечания Дарьи Синицыной.


Полпред Назир Тюрякулов

Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.


Ротшильды. История семьи
Автор: Алекс Фрид

Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.


Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера»

Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.


Страсть к успеху. Японское чудо

Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Истории торговца книгами

В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.


Открытие музея

`Вся моя проза – автобиографическая`, – писала Цветаева. И еще: `Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком`. Написанное М.Цветаевой в прозе отмечено печатью лирического переживания большого поэта.


Отец и его музей

`Вся моя проза – автобиографическая`, – писала Цветаева. И еще: `Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком`. Написанное М.Цветаевой в прозе отмечено печатью лирического переживания большого поэта.


Дипломированный чародей
Жанр: Фэнтези

Настоящая книга представляет читателям одну из самых известных и самых популярных во всем мире эпопей в жанре фэнтези — «Дипломированный чародей, или Приключения Гарольда Ши». Зарубежные критики ставят эту замечательную эпопею в один ряд с такими книгами, как сага Дж. Р. Толкина «Властелин Колец», с сериалом Фрица Лейбера «Сага о Фафхрде и Сером Мышелове» и некоторыми другими жемчужинами англо-американского фэнтези.Главный герой этой эпопеи странствует по параллельным мирам, попадая то в древнюю Скандинавию, то в мир Царства Фей, то оказывается рядом с самим Неистовым Роландом…


Без права на наследство

Уилки Коллинз наряду с Эдгаром По и Артуром Конан Дойлем заслуженно считается одним из основателей жанра детектива. Такими его романами, как «Лунный камень», «Женщина в белом» и «Мой ответ – нет», зачитываются поколения читателей. Роман «Без права на наследство» выходит на русском языке впервые.Трагический случай оставляет девушку из аристократической семьи без права не только на наследство, но даже на родовое имя. Но талантливая и энергичная красавица не собирается сдаваться на волю судьбы – всю свою изобретательность и отчаянную дерзость она бросит на дело восстановления справедливости.


Другие книги автора
Любовник

Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель; лауреат Нобелевской премии по литературе 2005 года. Один из самых влиятельных британских драматургов своего времени.Это история супружеской пары, вынесенная на суд зрителей. Здесь поднят тот самый вопрос, который так тревожит человечество: возможно ли сохранить любовь по прошествии многих лет, сотен совместных завтраков, ужинов и обедов… Тщательно приправленные колкостями и обоюдными шутками супругов, вопросы любви и верности остаются открытыми.


На безлюдье

Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель; лауреат Нобелевской премии по литературе 2005 года. Один из самых влиятельных британских драматургов своего времени.Пьеса «На безлюдье» (No Man's Land) обращается не только к присутствующим ранее в творчестве Пинтера темам прошлого, невозможности его верификации и памяти, но затрагивает такие болевые точки человеческой натуры как старость, страх приближающейся смерти, неизбежность и тяжесть воспоминаний, боязнь перемен и выбор тюрьмы памяти вместо принятия стремительного течения времени по направлению к концу.


Предательство

Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель; лауреат Нобелевской премии по литературе 2005 года. Один из самых влиятельных британских драматургов своего времени.Ироничная, тонкая, умная пьеса Гарольда Пинтера «Предательство» — о катастрофической обыденности человеческого существования. Единственное, что связывает героев — одиночество, абсолютное, отчаянное, монотонное, сводящее с ума, лишающее опоры, заставляющее совершать самые нелепые и нелогичные поступки. Их отношения показаны в обратной перспективе: от разрыва до зарождения отношений.


Сторож

Гарольд Пинтер — английский драматург, поэт, режиссёр, актёр, общественный деятель; лауреат Нобелевской премии по литературе 2005 года. Один из самых влиятельных британских драматургов своего времени.Двое лондонских лузеров находят третьего, опустившегося еще ниже их самих, и нанимают его сторожить пустую захламленную квартиру. Нищий, грязный, животный, циничный, шовинистически озлобленный старик, или «бич», как их называют сегодня, оказывается востребован. Обществу не только нужен «пустой человек», «человек без свойств», но обществу нужен и сторож.В страшном, размытом лице Сторожа европейская культура переживает свою надвигающуюся слабость перед силами, готовыми прийти, разрушить ветхую цивилизацию и самоуничтожиться, ибо просты и одноклеточны эти силы.