Храм Одина в Тарии, столице империи магов, поражал своими размерами и величием. Исполинским зиккуратом возвышаясь над столицей, он был виден не только с любой точки города, но и с морского побережья. К подножию храма вела широкая дорога, стрелой пронзающая всю столицу, рассекающая её на две почти равные части и выходящая к самому морю. Внешне выглядевший как огромная равносторонняя пирамида, без каких-либо украшений, с обращённым к городу арочным входом, венчаемая устремлённым ввысь остроконечным металлическим стержнем, пронзавшим, казалось, сами облака, внутри храм поражал своим строгим великолепием — ни одной лишней детали, ни одного выглядевшего чужеродным украшения. Лишь серовато-зелёный каменный пол из полированного гранита, ровные, украшенные местной мозаикой стены, ряды монументальных колонн по стенам главного зала, подпирающих неширокую галерею почти под самым потолком… Да громадная, угольно-чёрная статуя распахнувшего крылья дракона с зажатыми в когтистых лапах мечами у дальней стены храмового зала, обнимавшего массивное, украшенное изумрудами каменное кресло с высокими подлокотниками. К статуе вела небольшая лестница из пары десятков ступеней, теряющаяся на фоне громадных размеров ящера. По распахнутым крыльям дракона пробегали едва заметные радужные блики, оттенявшие серебристые прожилки на каменной чешуе статуи. Зал был практически пуст — за порогом храма стояла глубокая ночь. Однако гулкую тишину зала неожиданно разбила человеческая речь, принадлежащая единственному находящемуся в нём человеку, преклонившему перед алтарём колени.
Молящимся оказался ещё не старый, но с уже заметной проседью в густых волосах мужчина, уверенно обращающийся к нависающей над ним антрацитово-чёрной статуе. Его хриплый голос был слышен в каждом уголке огромного зала:
— О Великий Один, всемогущий и справедливый! Да продлятся вечно эпохи твоего правления, да не оставишь ты нас милостию своей! Смиренно преклоняю колени свои перед ликом твоим, и покорно прошу исполнить обещание твоё…
— Я за него! Говори, зачем вызывал, только побыстрее — спешу я! — звонкий девичий голосок хрустальным перезвоном разлился по всему залу, эхом отражаясь от высоких каменных стен и теряясь где-то под укрытым во мраке сводом.
Подняв голову, мужчина увидел, что на высоком каменном троне, который когтистыми лапами со скрещёнными мечами обнимала статуя дракона, сидела молодая девушка ослепительной красоты в короткой, полупрозрачной белой тунике, едва закрывающей тяжёлые округлые груди и колени прямых длинных ног, заканчивающихся маленькими, обутыми в лёгкие плетёные сандалии из белой кожи ступнями. Идеальной формы лицо поражало мягкими и лаконичными чертами, большие зелёные глаза, окаймлённые длинными пушистыми ресницами, придавали выражению лица девушки некоторую детскую наивность, длинные густые золотисто-льняные волосы, скреплённые на лбу ажурной диадемой с большим изумрудом, водопадом спадали на резные подлокотники кресла. Тонкую талию перехватывал сплетённый из витых золотых колец похожий на обруч пояс с массивной округлой бляхой, украшенной изображением дракона — копией находящейся за её спиной статуи. Голова с ощеренной пастью дракона на бляхе сверкала двумя зелёными изумрудами, врезанными в украшение вместо глаз.
— Госпожа, всё реже и реже отзывается бог наш на молитвы простых людей, поклоняющихся ему, невзирая на усердие наше! Всё реже спускается он на землю, дабы выслушать просьбы наши. Скажи — может, прогневали мы чем-то Создателя?
— А что, без личного присутствия бога вы уже ни один вопрос решить не можете? Раньше ведь как-то справлялись!
— Раньше со всеми вопросами мы обращались к жрецам Создателя, но теперь из всех жрецов у нас есть только вы, госпожа, а вы нынче так же далеки, как и Один.
— Да, этот вопрос я, признаться, упустила — давно пора было оставить вам свою замену… Впрочем, исправить его никогда не поздно — как только ваше поселение разрастётся, достигнув численности в десять тысяч человек — выберите самого достойного из детей своих и приведите сюда, в храм. Я заберу его на обучение, сделав своим жрецом, так что будет у вас постоянный жрец, готовый выслушать вас в любое время, днём и ночью. Ему я передам часть своей божественной силы, так, чтобы был способен он являться проводником божественной воли. А до того момента не обессудьте — ежедневно проводить кучу времени в храме, разбирая ваши проблемы, у меня нет ни желания, ни того же времени, тем более что освящать браки вы отлично научились и без божественного присутствия. Буду я являться на ваш зов, но по каждой мелочи не вызывайте — шлите зов только тогда, когда появится сразу несколько важных вопросов, требующих моего личного присутствия.
— Госпожа, но численность жителей столицы давно уже превысила названную вами цифру, да и окрестности столицы тоже уже достаточно плотно заселены…
— Хм… Ладно, признаю — в последнее время я несколько забросила дела в вашем анклаве… Откладывать процедуру не будем — отбор кандидата в жрецы можете начинать уже сейчас. Времени на обучение для него, к сожалению, останется не так уж и много, поэтому выберите кого-нибудь постарше. Можете поискать среди студентов академии — там наверняка найдутся достойные кандидаты.
